— Та–ак… писает хоть?

— Ага! — тут же радостно сообщает этот подлый предатель.

— Уже хорошо. Мальчик или?

— Девчонка, — уверенно сообщает этот извращенец.

— Дело в том, что такие крохи даже если и научились уже кушать, но самостоятельно опорожнить кишечник ещё не в состоянии. Именно потому мы и не рекомендуем отбирать их у матери. Да, они маленькие и потешные, но вам же больше хлопот. Сколько дней она у вас?

— Дней? — удивлённо переспросил «Рембо».

— Ну не недель же? Даже визуально видно, что животное не истощено, и в то же время вздутия животика пока не намечается. Значит ещё недавно оно было рядом с мамкой.

И тут мой нос опять начал улавливать так полюбившийся аромат пота. М–м-м–м… «Видать, он нервничает, коль потеет», — пронеслось на краю сознания, и я превратилась в один бо–ольшо–ой обонятельный орган. И поняла: влюблена! Вот так — с первого нюха!

— С сегодняшнего, — признался тем временем «Рембо».

— Настоятельно рекомендую отдать малышку на воспитание в наш приёмник. Мы приучим её есть, к лотку, к когтеточке, и позднее вы, конечно же, сможете забрать её.

— Не отдам! — неожиданно резко отреагировал мой любимый «Рембо».

— Но я настаиваю, — в голосе женщины вместо заигрывания проявились требовательные нотки.

Спор длился ещё минут десять. Девица была на удивление настойчива. Милый «Рембо» остался непреклонен, чем окончательно покорил моё сердце. А когда прекрасный рыцарь в сверкающих доспехах уже закрывал за настырной гостьей дверь, я так и быть соизволила оторваться от его груди и победоносно взглянуть на… мать моя… Нет! В дверях стояла конечно же не моя мать. От меня никак не могла оторвать взгляд ярко–зелёных глаз «огнегривая». Да, да! Та самая! И в этот миг я ощутила, что, кажется, сейчас вновь упаду в обморок…

В этот раз сознание осталось при мне. Сижу в объятиях «Рембо» и ломаю свою крохотную головку: как она нашла меня? Что ей опять нужно? Наверняка рыжая может снять наложенное ею же «проклятие»… вдруг она хотела всё исправить? И тут я пригорюнилась. Хотя… зачем ей это? С другой стороны логики в её действиях изначально нет. Ведь и смысла накладывать «проклятие» не было.

Захочет ли та сама это сделать? Или заберёт и будет играть в кошки–мышки, наслаждаясь своим всесилием? Что я могу ей сделать? Да ничего! И так грустно вдруг стало… а потом видимо сказалось долгое время без сна, и я начала клевать носиком.

Заметив, что я засыпаю, «Рембо» соорудил этакое гнездо из одеяла, и осторожно уложив меня в образовавшуюся выемку, сел рядом и неожиданно заговорил:

— Моя крошка, — ласково произнёс он. — Одна ты у меня в этом мире… — вздохнул он с акцентом на слове «этом», но после галлюцинаций возле озера и обретения крохотной мохнатой тушки я вдруг поняла: он не так прост, и фраза последняя не иносказательная.

Он не из нашего мира. И, казалось бы, бред, а вот нет же, уверенность растёт с каждой секундой. Хотя и повода к тому нет. Но в моей ситуации начинаешь верить во что угодно.

Ведь если он не отсюда, а оттуда… то… то… существуют и другие ведьмы? Более добрые, нежели та «огнегривая». Надо лишь дать ему понять, что я не совсем то, чем кажусь на первый взгляд. И возможно он потом сумеет‑таки найти кого‑нибудь, способного вернуть мой родной облик.

— Мне пришлось бежать… — разглагольствовал тем временем Антон, уверенный в том, что я сплю и вообще ничего не понимаю.