|
— Потрясающе! — воскликнул Ллойд. — Мы в прекрасной форме. Отремонтируем двигатели и в путь. Он радостно улыбнулся Глинну, потом Бриттон и несколько приуныл, не понимая, почему они смотрят так мрачно. — Что-нибудь неладно? — Мы лишились хода, мистер Ллойд. Нас сносит течением обратно в шторм. — Потеряли ход? — Силовая установка разбита. — Мы же справлялись до сих пор. Хуже-то быть не может. Или может? Никто не ответил ему на этот вопрос. Бриттон обратилась к Хоуэллу: — Состояние систем связи? — Нет дальней и спутниковой связи. — Включите сигнал бедствия. Свяжитесь с Южной Георгией на аварийном канале шестнадцать. Ллойд ощутил озноб. — А зачем сигнал бедствия? Снова ему никто не ответил. — Мистер Хоуэлл, уточните состояние поврежденных двигателей. Спустя минуту Хоуэлл доложил: — Обе турбины ремонту не подлежат, мэм. — Подготовиться к возможной эвакуации судна. Ллойд не мог поверить, что не ослышался. — О чем вы говорите, черт побери? Разве судно тонет? Здесь мой метеорит. Я не брошу танкер. Бриттон обратила к нему холодный взгляд зеленых глаз. — Никто не бросает судно, мистер Ллойд. Мы покинем его только в самом крайнем случае. Возможно, спуск на воду спасательных шлюпок в такой шторм будет не менее самоубийственным решением. — Ради бога, зачем тогда такая суета? Мы можем переждать шторм и запросить буксир до Фольклендов. Все не так уж скверно. — Мы потеряли ход и маневренность. Когда нас вынесет в шторм, мы получим ветер восемьдесят узлов, стофутовые волны и течение шесть узлов. Все это вместе будет толкать нас в одном направлении — к проливу Брансфилда. Это Антарктика, мистер Ллойд. Плохи наши дела. Ллойд был потрясен. Он уже чувствовал, что зыбь начинает раскачивать судно. Порыв ветра ворвался на мостик. — Слушайте меня, — сказал он тихо. — Мне плевать, что вам придется сделать и как вы это сделаете, но вы не потеряете мой метеорит. Понятно? Бриттон неприязненно посмотрела на него в упор: — Мистер Ллойд, сейчас мне совершенно плевать на ваш метеорит. Меня беспокоит только мое судно и команда. Это понятно? Ллойд повернулся за поддержкой к Глинну. Но Глинн остался безмолвным и совершенно спокойным, сохраняя на лице обычную маску. — Когда мы можем получить буксир? — Большинство электроники отказало, но мы пытаемся связаться с Южной Георгией. Все зависит от шторма. Ллойд нетерпеливо прервал, обращаясь к Глинну: — Что происходит в танке? — Гарса усиливает оплетку дополнительной сваркой. — И сколько времени это займет? Глинн не ответил. Этого не требовалось. Теперь и Ллойд почувствовал. Движение корабля стало хуже: наводящим ужас водяным валам, казалось, требовалась вечность, чтобы пройти. А на гребне каждого из них «Ролвааг» словно кричал от боли. Это был какой-то приглушенный звук — не то вибрация, не то скрежет. Это была мертвая рука метеорита. «Ролвааг» 17 часов 45 минут Из радиорубки появился Хоуэлл и сообщил Бриттон: — На связи Южная Георгия, мэм. — Очень хорошо. |
