Изменить размер шрифта - +

   Человек в форме ответил коротко по-испански, затем шагнул вперед и повернулся к группе Глинна, его глаза светились ненавистью.
   — Вы, американцы, думаете, что все можете купить, — сказал он на правильном английском. — Нет, не можете. Я не такой, как эти продажные чиновники. Оставьте при себе ваши деньги!
   Таможенник резко заговорил, тряся пачкой банкнот перед ним.
   — Не дурите, возьмите деньги.
   С легким щелчком Глинн аккуратно закрыл портфель.
   — Это фарс, и вы все это знаете. Нас грабят, — сказал моряк, переходя на испанский.
   Он плюнул в сторону печки. В наступившей тишине Макферлейн ясно расслышал шипение плевка на горячем металле.
   — Грабят? — удивился чиновник. — Что вы имеете в виду?
   — Вы думаете, американцы пришли бы сюда за железом? — спросил моряк. — Тогда вы дураки. Им здесь нужно что-то другое.
   — Скажите нам, мудрый команданте, зачем же они здесь?
   — На острове Десоласьон нет железа. Их могло сюда привести только одно. Золото!
   После некоторой паузы чиновник рассмеялся низким горловым, невеселым смехом. Он повернулся к Глинну.
   — Золото? — заговорил он более резко, чем раньше. — Поэтому вы здесь? Чтобы украсть у Чили золото?
   Макферлейн взглянул на Глинна. К своему ужасу, он увидел виноватый взгляд и такой откровенный страх на лице Глинна, который мог бы вызвать подозрения у самого нерадивого чиновника.
   — Мы здесь, чтобы добывать железную руду, — сказал Глинн как-то совершенно неубедительно.
   — Я должен вас проинформировать, что лицензия на добычу золота будет гораздо дороже, — сказал таможенник.
   — Но мы здесь, чтобы добывать железную руду.
   — Ну хорошо, хорошо, — успокоил его таможенник. — Давайте поговорим по-дружески. Не будем создавать ненужных проблем. Ваша история про железо…
   Он понимающе улыбнулся. Наступила долгая выжидательная тишина, пока Глинн не нарушил ее своим кашлем.
   — При таких обстоятельствах, возможно, было бы уместно некоторое отчисление. При условии, что вся бумажная работа будет выполнена без задержек.
   Чиновник ждал. Глинн снова открыл портфель. Он вытащил оттуда бумаги и запихнул в карман. Потом пошарил по дну теперь пустого портфеля, словно что-то искал там. Раздался тихий щелчок, фальшивое дно отскочило. Появился желтый блеск, отразившийся на удивленном лице чиновника.
   — Матерь божия! — прошептал он.
   — Это для вас. И для ваших товарищей. Сейчас, — сказал Глинн. — А когда по возвращении мы будем проходить таможню и все пройдет успешно, вы получите вдвое больше. Но если ложные слухи о нахождении золота на острове Десоласьон дойдут до Пунта-Аренаса или если к нам наведаются незваные гости и мы не сможем завершить операции по добыче, вы ничего не получите.
   Он неожиданно чихнул, забрызгав слюной портфель.
   — Да, да. Все будет в порядке, — поспешно согласился чиновник.
   Чилийский команданте пришел в ярость:
   — Посмотрите на себя, вы похожи на кобелей, обнюхивающих суку, у которой течка.
   Двое таможенников поднялись со скамьи, подошли к нему и стали возбужденно убеждать его, показывая на портфель. Но команданте оттолкнул их.
   — Мне стыдно быть с вами в одной комнате. Вы продали бы собственных матерей.
   Таможенник повернулся к нему на стуле.
   — Я думаю, вам лучше вернуться на свое судно, команданте Валленар, — сказал он ледяным тоном.
Быстрый переход