|
— Неужели? — удивился Глинн. Атмосфера в комнате неожиданно изменилась, в ней было напряженное ожидание. — Вам придется привезти из Пунта-Аренаса правильную форму, — сказал таможенник. — Тогда я ее проштампую, а до тех пор подержу ваши паспорта у себя. — Это и есть правильная форма, — сказала Бриттон, ее голос стал жестким. — Позвольте мне об этом позаботиться, — обратился к ней Глинн по-английски. — Я думаю, они хотят получить деньги. Бриттон вспыхнула. — Что? Они хотят взятку? Глинн сделал успокаивающий жест рукой: — Спокойно. Макферлейн смотрел на этих двоих и задавался вопросом, естественны ли их действия или это лишь игра. Глинн обратился к таможенному чиновнику, на лице которого застыла фальшивая улыбка. — Может быть, мы могли бы купить правильные формы прямо здесь? — Такая возможность есть, — ответил таможенник. — Но они очень дорогие. С громким сопением Глинн поднял свой портфель и положил его на стол. Несмотря на его грязный и поношенный вид, таможенник взглянул на портфель с плохо скрытым предвкушением. Глинн отстегнул пряжки, поднял крышку, делая вид, что скрывает от чилийцев содержимое портфеля. Внутри были еще бумаги и десять пачек американских двадцатидолларовых банкнот, стянутых резинками. Глинн достал половину пачек и выложил их на стол. — Этого будет достаточно? — спросил он. Чиновник улыбнулся и откинулся на спинку стула, составив пальцы домиком. — Боюсь, что нет, сеньор. Лицензии на разработку месторождений очень дороги. Он отвел свой изощренный взгляд от раскрытого портфеля. — Тогда сколько? Чиновник сделал вид, будто что-то подсчитывает в уме. — Еще столько же, тогда будет достаточно. Наступило молчание. Затем Глинн молча достал из портфеля остальные пачки купюр и положил их на стол. Для Макферлейна словно разрядилась напряженная атмосфера. Чиновник собрал на столе пачки. Бриттон выглядела возмущенной, но сдерживалась. Двое таможенников, сидевших на скамейке у печки, широко улыбались. Единственным исключением была вновь появившаяся поразительная фигура, что выскользнула из задней комнаты на каком-то этапе переговоров и осталась у двери. Это был высокий мужчина с коричневым, словно ножом вырезанным лицом и проницательными черными глазами, густыми бровями и заостренными ушами, что придавало ему очень значительный, мефистофельский вид. Он был в чистой, но потертой форме чилийского военного флота с какими-то золотыми нашивками на плечах. Макферлейн обратил внимание, что его левая рука по-военному вытянута вдоль бока, правая лежит на животе, а парализованная кисть изогнута коричневой запятой. Человек посмотрел на таможенников, на Глинна, на деньги на столе, и его губы тронула легкая презрительная улыбка. Пачки денег были теперь разложены на четыре стопки. — Как насчет квитанции? — спросила Бриттон. — К сожалению, это не в наших правилах, — ответил таможенник, развел руками и снова улыбнулся. Быстро отодвинувшись назад, он убрал одну стопку денег к себе в стол, две другие передал таможенникам на скамейке. — Для сохранности, — объяснил он Глинну. Последнюю стопку денег он протянул человеку в морской форме, который был занят пристальным разглядыванием Макферлейна. Положив здоровую руку поверх больной, моряк деньги не взял. Таможенник подержал их мгновение, потом стал что-то быстро говорить приглушенным голосом. |
