Окончательное решение должен был вынести человек; от его интуиции зависело, спасет ли он корабль – или потеряет его. Парализующий луч летел со скоростью света; торпеды никогда не могли достичь скорости большей, чем несколько сот километров в секунду – и все же случалось, что рейдер-пират, выкинувший палец парализующего луча перед собой, попадал в перекрестие прицела прежде, чем луч достигал цели… и в облаке атомного взрыва, в котором исчезал пират, приходило спасение.

Но если оператор медлил несколько секунд или решал перепроверить свои расчеты, он мог потерять свое судно. Ракеты шли мимо цели или, что еще хуже, он просто не успевал выпустить их.

Люди в годах уже не годились для этой работы. Лучше всего справлялись с ней подростки или молодые мужчины и женщины, быстрые в мыслях и действиях, преданные делу, с интуитивным пониманием ситуации, выраженной в математических символах и не боящиеся смерти, которой они еще не могли представить.

Торговцам постоянно приходилось испытывать нужду в такой молодежи. Казалось, что Торби разбирался в математике; и вполне возможно, у него могли вскрыться таланты к умению играть в шахматы в условиях жесткого лимита времени и безошибочно ловить мяч в игре. Его учителем был Джерри Кингсолвер, его племянник и сосед по комнате. По семейному рангу Джерри был младше его, и вне компьютерной звал его «дядя»; на работе же Торби называл его «Старший Корабельный Контролер Огня» и добавлял «сэр».

В течение долгих недель полета сквозь темноту Джерри обучал Торби. Предполагалось, что Торби будет заниматься гидропоникой, а Джерри был Старшим Грузовым Клерком, но на судне хватало фермеров, да и Грузовой отдел никогда не был занят во время полета; и Капитан Крауса отдал приказ как следует натаскать Торби в компьютерной.

Пока в те дни, что требовались для набора световой скорости, корабль был в боевой готовности, в каждом огневом отсеке непрерывно дежурили по два человека. Контролером, подчиненным Джерри, была его младшая сестра Мата. У компьютера были две консоли, с каждой из которых можно было подавать команду. Они сидели бок о бок – Джерри вел наблюдение, а Мата была готова мгновенно подключиться.

Джерри посадил Торби за одну консоль, Мату за другую и выдал вводные на проблемы, с которыми сталкивается ходовая рубка корабля. Обе консоли засветились огоньками, и можно было видеть, какие решения принимает каждый оператор и как они сопоставляются с теми, которые были бы нужны в бою, потому что данные имели отношение к подлинным или мнимым схваткам, что случались в прошлом.

Вскоре Торби в изнеможении зашел в тупик, у Маты дела шли куда лучше, чем у него.

Он попробовал еще раз и запутался еще больше. Пока он обливался потом, пытаясь рассчитать действия рейдера, виднеющегося на экранах «Сису», его болезненно уязвляла эта тоненькая, смуглая, симпатичная девчонка рядом с ним, которая своими легкими пальчиками едва притрагивалась к кнопкам и тумблерам, то меняя угол, то уточняя его вектор; действовала она расслабленно и не спеша. И ему пришлось испытать еще одно унижение, узнав потом, что ее действия «спасли корабль» в то время, как он потерпел поражение.

Хуже всего, что она интересовала его и как женщина, о чем он и не подозревал – он чувствовал лишь, что в ее присутствии он испытывает неловкость.

После этого занятия Джерри связался с ними из контрольной рубки: «Конец учебы. Ключ на стол». Быстро явившись в компьютерную, он просмотрел их ленты, читая отметки на чувствительной бумаге так же легко, как другой читал бы текст. Знакомясь с результатами, выданными Торби, он облизал губы.

– Стажер, вы стреляли три раза… и ни один из ваших прицелов не прошел ближе пятидесяти тысяч километров от врага. Речь идет не о расходах, а просто о нашей крови. Объект должен быть поражен, а не поцарапан.