Волосы снова упали ей на лицо, и она откинула их назад.

— Поначалу я думала, что не выживу. Потом — что останусь прикованной к постели. Когда мне сказали, что я поправлюсь, но никогда больше не смогу ходить, я почувствовала, что вытащила счастливый билет. Я благодарна Богу за то, что выжила, хотя мне и жаль того, что я утратила, — возможность ходить. И мужа.

— Мужа?

— Он бросил ее, когда узнал, что она навсегда останется инвалидом. Свинья. — Немецкий акцент Михаэля стал явным.

Стелла перегнулась через ручку кресла и погладила отца по щеке.

— Не говори так, папа. Не все находят в себе силы жить с больным человеком. Конечно, я надеялась на его поддержку. Поначалу он проводил со мной много времени, радовался моему выздоровлению, утешал меня, подбадривал. Потом я позвонила ему из больницы и попросила приехать, чтобы кое-что сообщить. Он приехал и увидел меня в инвалидном кресле. Я попросила медсестру вымыть мне волосы перед его приездом и чувствовала себя почти красивой. Он смотрел на меня и улыбался. Потом спросил, что же я хотела ему сообщить. «Я могу иметь детей! — воскликнула я. — Врачи говорят, что я могу иметь детей!». Я думала, он обрадуется, но он стоял мрачный как туча. «Я надеялся, ты скажешь, что снова можешь ходить», — медленно произнес он. «Нет, — ответила я, — я никогда больше не смогу ходить». В тот момент я поняла, что потеряла его.

Фредерик не знал, что сказать. Он повернулся к окну и увидел птицу, летящую к горизонту. Наверное, это перелетная птица, которая не успела улететь на юг, решил он. Ей не хотелось улетать в теплые края, но наступили холода, и пришлось.

Стелла вздохнула.

— Когда-то я не ходила, а летала. В больнице меня научили передвигаться с черепашьей скоростью. Когда я должна была впервые пересесть с койки в кресло, поворот на девяносто градусов после многих недель, проведенных в постели, казался мне чем-то невозможным. «Нужно все делать постепенно», — советовали медсестры. Сначала повернуться на несколько градусов, потом еще немного, потом еще. Наконец у меня получилось. Мой мир стал крошечным. Счастьем было теплое покрывало на ногах или прохладный душ после кошмарной ночи. Хороший аппетит и вкусная еда. Все стало гораздо проще. И я изменила угол зрения. Я научилась воспринимать свой маленький мирок так, словно это большой мир. Именно это помогло мне выжить. И мой отец, разумеется. Если бы не он, меня бы уже не было на свете.

Фредерик провел рукой по волосам, прогоняя неприятные воспоминания о собственном отце. «Хочешь иметь детенышей — будь любезен подтирать им зады всю жизнь».

Стелла снова вздохнула.

— Наверное, в моих устах это звучит странно, но я счастливый человек. Я думала, что сломаюсь, когда меня бросил муж, и это было бы полным поражением. Но я выжила, я приняла этот божественный дар. И Бог вознаградил меня за терпение. Я архитектор, а в этой профессии руки важнее ног. Фирма, в которой я работала раньше, заверяла, что возьмет меня обратно, как только мне станет лучше, но я чувствовала, что готова рискнуть и попробовать что-то новое. Мне было нечего терять. Сейчас я работаю по специальности, в основном создаю дома для инвалидов. И вы не представляете, каким спросом пользуются мои проекты. У меня столько заказов, чем я не успеваю их выполнять. Кроме того, я читаю лекции в обществе инвалидов о том, как мобилизовать свои внутренние силы и жить дальше.