— Не волнуйтесь, девочки! — успокоил их Джон. — Я здесь изрядно поиздержался, так что мне уже не на что вас оскорблять. Что будем пить?

— Конечно, вино! — возмутилась Молли. — Нам с Бетти нужно немедленно снять стресс…

— А обратно, Джон, мы тоже поедем на роликах? — с надеждой спросила Бетти.

Лиз, сидевшая за соседним столиком и слышавшая весь этот разговор, не удержалась и прыснула. Хороши же будут эти «спортсмены» на роликах после бутылки красненького!

— На всякий случай сообщите нам, девочки, по какой улице поедете обратно! — попросил Тони.

И Лиз испугалась, что снова заплачет. Теперь уже от смеха. Она промокнула слезы бумажной салфеткой и улыбнулась Тони. В конце концов, ей не идет быть зареванной. Есть женщины, которых слезы делают особенно трогательными, а она, Лиз, всегда выглядела жалко с красным носом и припухшими веками.

Однако толстушки не отреагировали на подколку. Они были заняты серьезным делом: изучали меню, чтобы срочно пополнить запас израсходованных калорий. Видимо, худеть в процессе спортивных подвигов совершенно не входило в их планы…

9

Ах как хотелось Лиз, чтобы этот день длился бесконечно! Каждая прожитая минута приближала неизбежное расставание с Тони, и Лиз старалась запомнить все: и ослепительную улыбку любимого, и его заразительный смех, и загорелые руки, и нежный голос. И то, как он ныряет с пирса в море, как Лиз плывет к нему и он подхватывает ее, невесомую, на руки, как они качаются на волнах, как лежат потом на раскаленной гальке, касаясь друг друга лишь кончиками мизинцев на ногах и от этого мимолетного прикосновения по телу разливается сладкая истома…

Когда день стал клониться к вечеру, Тони объявил: они отправляются в ближайший городок Ханию. На знаменитую критскую дискотеку.

Хания поразила Лиз своей старинной изысканной архитектурой. Элизабет показалось, что она где-то уже видела подобные здания, балконы, узкие улочки. Только вот где? Может быть, во сне?.. Внезапно ее осенило: Венеция!.. Да, когда-то в юности она скользила в гондоле между таких же зданий и свинцовая вода каналов отражала похожие окна, балконы, арки… Только здесь эти здания смотрелись не в каналы, а в воды красивейшей бухты. Они тоже были построены венецианцами, не раз бравшими штурмом остров и скучавшими потом здесь долгие годы по своему прекрасному городу. Сейчас перед домами стояли бесконечные зонтики летних кафе, куда бойкие юноши с улыбками зазывали туристов, фланировавших по набережной.

— Давай присядем на десять минут, выпьем кофе, — попросила Элизабет Тони. — Мне надо кое-что найти в сумочке, а это непросто.

Она вывалила все содержимое изящного ридикюля на столик и, основательно переворошив внушительную горку, которую составили темные очки, косметичка, мобильник и прочие нужные вещи, наконец-то нашла то, что искала.

Фотографии! Фото прадедушки и прабабушки на берегу моря. Одна из фотографий была сделана в какой-то бухте как раз на фоне старинных зданий с балконами. Лиз покрутила фото так и этак, однако полного сходства с пейзажем вокруг не обнаружила. И неудивительно! За сто лет здесь многое переменилось. И облик зданий, и деревья, и растения, да мало ли! Наверняка столько кафе и лавочек в то время на этой набережной не было. Ну и пусть! Даже если прабабушка и прадедушка сто лет назад фотографировались на другом греческом острове или, может быть, в самой Венеции, все равно они были счастливы и влюблены.