-  Откуда мне знать? Я всегда считалась крестьянской дочерью, а как с будущим мужем, с Алешей познакомилась, начались со мной всякие странные вещи происходить. Недавно вот, ни с того ни с сего, вдруг по-французски начала понимать.

    -  Ты правду говоришь? - окончательно запутался Костюков, снова собрал в руку и бросил кости на стол.

    -  Правду, вот тебе святой истинный крест, - ответила я и перекрестилась. - Могу, если желаете, по-французски с вами говорить.

    -  Французскому не обучен, - разглядывая как они легли, рассеяно, отказался он. - А что ты еще умеешь?

    -  Читать, немного писать, а вот счет плохо знаю, - призналась я.

    -  Это тебя в деревне научили? Поп?

    -  Нет, Алексей Григорьевич.

    -  И долго ты училась?

    -  Не очень, дня три, - скромно призналась я. - А почему вы считаете, что я уникум? - спросила я и поняла, что проговорилась. Вслух это слово он не произносил.

    На мое счастье, Илья Ефимович так задумался, что не обратил на эту несуразность внимания.

    -  Потому что за три дня научиться грамоте обычному человеку невозможно.

    -  Чем же я такая необычная? Мне кажется, простая девушка как все. А что еще мне кости показывают? - перевела я разговор на более интересную тему.

    -  А показывают они, что не может темная крестьянка знать такие слова, как «уникум», - сердито сказал он. - Ничего не понимаю, или я гадать разучился или ты не из Петербурга сюда приехала, а с луны свалилась.

    Мне совсем не понравилось, что он начинает считать меня лунатиком, и я напомнила:

    -  Но вы же раньше говорили, что у меня три дороги, даже две указывали… Какой же я после этого лунатик?

    -  Ладно, последний раз попробую, может быть по-другому получится, - не отвечая, на вопрос, сказал Костюков. - Подай мне в ковше воды и сядь напротив.

    Я набрала в деревянный ковш воду и поставила перед ним. Илья Ефимович сдвинул его на мой край стола, достал огниво, выбил искру, раздул трут и зажег восковую свечу. На все это ушло у него несколько минут, которые я молча просидела на лавке. После этого он прилепил свечу к столу и начал водить над ней руками. Выглядело все это очень таинственно.

    -  Подуй на воду, - попросил он, спустя какое-то время.

    Я наклонилась над ковшом и дунула так сильно, что вода разошлась кругами.

    Костюков поднял свечу и быстро вылил в центр круга, растаявший вокруг фитиля воск. На поверхности воды сразу образовались застывшие, белесые фигуры. Я пыталась понять, что они значат, но кроме нескольких неровной формы пятен на воде ничего не увидела.

    -  А что?.. - хотела спросить я, но колдун посмотрел таким тяжелым взглядом, что я сразу же замолчала.

    Илья Ефимович придвинул ковш к себе и долго, сосредоточено смотрел на воду. Наконец он поднял на меня взгляд, пожал плечами и обескуражено развел руками.

    -  Ничего не понимаю!

    -  Что? Опять не получилось? - спросила я.

    -  Похоже, что информация о тебе заблокирована!

    -  Чего? - переспросила я. - А откуда вы знаете такие слова?

    -  Такая у меня профессия, много знать, - ответил он. - О твоем прошлом я сказать вообще ничего не могу, а о будущем узнал только то, что жить ты будешь долго, и тебя ждет много приключений.