-  Значит, тронул молодец девичье сердечко? Чего ж ты тогда вместе с ним не спишь? - задала портниха глупый вопрос. Постелила-то у себя в комнате мне сама.

    -  Не знаю, как-то так получается, то болела, теперь вот к вам приехали. Стыдно…

    -  Вот глупая, - засмеялась тетка Степанида, - чего ж стыдится, когда любится? Хочешь, я вас сведу?

    Ее предложение меня удивило, в нем можно было заподозрить дурной замысел, но у нее в голове не было ничего плохого, она и правда желала нам счастья. Мне стало любопытно узнать, почему она так хлопочет, и я спросила:

    -  А тебе тетя Степанида, какая от того корысть?

    -  Тебя дуреху жалко, - неожиданно сказала портниха, - ты молодая, и не понимаешь, что мужики без этого жить не могут. Не с тобой он будет, так другую найдет. Мужчина твой лекарь видный, долго один не пробудет.

    Не знаю почему, но сердце мне кольнуло будто иглой.

    -  Так боязно, все-таки грех! - попробовала отговориться я.

    -  Конечно грех, - согласилась тетка Степанида, - только не согрешишь, не покаешься, а не покаешься, не спасешься. Это наша женская судьба мужиков прельщать. Все они кобели одинаковые, только об одном думают! - с горечью добавила она и подумала о своем Фроле Исаевиче.

    Я хотела возразить, заступиться если не за всех мужчин, то хотя бы за Алешу, но вспомнила, что с тех пор, как начала проникать в чужие мысли, сам убедилась, что так оно и есть на самом деле. Почти все мужики действительно кобели и потому промолчала. Конечно, правда и то, что женщины, как и мужчины, думают примерно о том же самом. Может быть, не так прямо, но зато много больше.

    -  Если хочешь, пойди к нему сейчас, - вдруг предложила Степанида, - а утром вернешься сюда, никто и не узнает.

    -  Нет, я лучше буду спать здесь, пусть он отдохнет, а то он за время моей болезни совсем измучился, - отказалась я.

    -  Ну, как знаешь, - сказала, зевая, портниха. - Я тоже за время Дуниной болезни вся извелась. А ты не знаешь, как твой барин о Дуне и Семке-то узнал?

    -  Не знаю, - соврала я. - Он много что делает простому человеку непонятного.

    -  А он часом не колдун? - испугалась Степанида.

    -  Как можно, я сама видела, как он на иконы крестится, - опять соврала я, Алеша при мне ни разу не молился. - Колдунам накладывать на себя крестное знамение их законом заказано!

    На этом наш разговор внезапно прервался, я встревожилась, почему тетка Степанида не отвечает. Оказалось, что она заснула на полуслове. Я вздохнула, умастилась на жестковатой лавке, и начала думать о том, как вдруг, в одночасье поменялась вся моя жизнь. Потом закрыла глаза и не заметила, когда наступило утро.

    -  Вставай лежебока, проспишь царствие небесное, - весело сказала, наклоняясь надо мной хозяйка, и я проснулась.

    На дворе уже был ясный день, а на душе приятно и празднично.

    -  Вставай живей, твой уже давно тебя кличет, - поторопила Степанида.

    Я засмеялась от радости жизни и вскочила с лавки.

    -  Ишь, егоза, как веселится! - шутливо заворчала тетка. - Помоги вон мальчишке отнести барину умывание.

    Мы с учеником-мальчишкой в четыре руки отнесли Алеше умывальник в виде глиняного барашка. Он был необычно интересный, когда его наклоняешь, изо рта выливается вода. Я никогда еще не видела такого чуда. Пока Алеша умывался, тетка Степанида не уходила, следила, чтобы гостю все в ее доме понравилось.