Затем я достала из сумочки свой телефон. Я подправила подводку для глаз так, чтобы не размазать неоновый голубой цвет, который Сьерра нанесла на мои веки.

Я вдохнула.

Я набрала номер Коула.

— Ты трезв? — спросила я.

— О, перестань. Ты для этого…

— Коул. Трезв?

Пауза, чтобы передать раздражение.

— Ага.

Я хорошо сдерживала свой голос, но это требовало немалых усилий.

— Пожалуйста, приезжай и забери меня.

Когда я приехал на вечеринку, то вынужден был припарковаться вниз по улице, а затем, когда я зашел внутрь, найти Изабел заняло у меня целую вечность. Свет внутри дома был выключен, а черные лампы заставляли всех девушек сиять ультрафиолетом. Снаружи кругом был блеск и экспериментальные танцы, потому что такими они уж были людьми. Меня узнали, потому что это была вечеринка такого рода, но никого это не волновало, потому что это была вечеринка такого рода. Музыка заставляла меня хотеть избить хиппи.

Изабел стояла у бассейна с группой людей, которые с энтузиазмом и непристойностью от опьянения двигали руками. Она застыла в позе. Одно плечо опущено вниз, подбородок поднят вверх. На ее глазах был черный и макияж толстый намек на линию такого же голубого неона, что и ее глаза. Ее рот был создан их стекла — точеный и неподвижный. На ней было белое кожаное платье, в котором она выглядела в тысячу раз утонченнее большинства людей. Стоя посреди всего этого блеска, шума и глупости, в мире, который я неловко и громко населял, она была прекрасна.

Парни в группке смотрели на нее с боязливыми трепетом. Они смотрели на лицо, которое она сейчас сделала, и видели ледяную королеву. Что-то, что должно оттаять.

Всем, что видел я, была ее грусть.

Когда я подошел ближе, то услышал их голоса. Остальные были истерическими и громкими. Голос Изабел — тихий, скучающий и свыше всего этого.

Я подошел к ней сзади. Они заметили меня раньше нее.

— Привет, принцесса, — сказал я достаточно громко, чтобы они меня услышали. — Мир вызывает. Ты снова им нужна.

Она повернулась ко мне, и ее лицо — всего доля секунды, когда она увидела меня — сразило меня. Не потому что оно было жестоким, а наоборот. На один миг доли секунды я увидел неприкрытое облегчение на ее лице. Затем оно спряталось под маской. Но я все еще чувствовал это внутри себя.

— Что, ты уходишь? — спросила одна из девушек. Она была голубоглазой блондинкой, как Изабел, но немного старше и на несколько градусов менее горячей.

Рука Изабел находилась между ее и моей ногой. Безо всяких фанфар я переплел наши пальцы.

— Да, да. Я очень нуждающийся. Никому не говори, — я сверкнул ей нуждающейся улыбкой, и девушка подняла брови.

— Увидимся в четверг, — сказала Изабел. Как легко она изображала из себя страдалицу на публику. Не думаю, что вообще когда-либо видел ее такой расстроенной. Она, возможно, собиралась сказать что-то еще. Не знаю. Я потащил ее прочь оттуда через толпу, через ворота вниз по дороге, к мустангу. Мы уже были в темноте, а не посреди неона, но я не отпустил ее руку.

Мы сели в машину.

— Я хочу за руль, — сказала она.

Я не хотел давать ей ключи, но молча передал их.

Она ехала слишком быстро, а тормозила слишком поздно, но Изабел Калпепер всегда могла взять себя в руки до того, как перейдет все границы.

— Чья это была вечеринка? — спросил я.