Джамила накрутила один из локонов на палец:

— Тогда зачем я здесь?

— Ты женщина.

Она слегка изогнула губы.

— Рада, что ты это заметил.

— Я хочу, чтобы ты... Мне нужно, чтобы ты... — Захариил поджал губы и провёл языком по нёбу. Он снова попытался заговорить, и снова попытка не удалась. Слова отказывались слетать с его губ.

Если он передаст Аннабель на попечение Джамиле, то у него не будет возможности видеться с ней, не напрашиваясь в гости к ангелу. Он никогда не узнает, что стало с этой девушкой. А Джамила была так импульсивна, так часто подвержена эмоциям. А что если Аннабель разозлит её? У этой девушки тот ещё характер, и она не всегда задумывается над тем, что говорит. Как отреагирует Джамила, если ей станет перечить низший смертный? Захариил точно знал, что это ничем хорошим не закончится.

Словно тяжкий груз свалился с его плеч и что-то яркое, и лёгкое засияло в его сердце. Нет, это не облегчение. Точно не оно. Конечно же, Захариила раздражал такой поворот событий. Он вернулся к тому, с чего начал; к тому, к чему не желал возвращаться.

Ангел пристально смотрела на него в ожидании.

— Что нужно женщинам? — спросил Захариил, отказываясь снова поменять решение. Аннабель останется у него. Это уже решённое дело.

Джамила двинулась в сторону. При ходьбе её одеяние колыхалось.

— Смотря для чего?

— Для удовлетворения потребностей.

Глаза Джамилы широко распахнулись, а зрачки, казалось, поглотили всё золото. Щёки порозовели, линия губ смягчилась, рот приоткрылся.

— Я понятия не имела, что ты начал испытывать подобное желание, Захариил. Тебе стоило рассказать это раньше. И я бы ответила, что нуждаюсь лишь в твоей взаимности.

Пока Захариил обдумывал её слова, Джамила подошла вплотную к его телу, обвила руками за шею и приподнялась на цыпочки. А затем она прижалась губами к его губам, и проскользнула языком в его рот.

Ладно. Ультроледяной Захариил был подвержен эмоциям. Желанию. Но это его никак не оправдывало.

Аннабель хотела знать, где он, не потому что беспокоилась об этом мужчине — совсем не беспокоилась — а потому что он что-то приказал облаку и то не выпускало её из комнаты. Разозлившись, она потребовала у облака показать, где и что делает Захариил, и оно — не ясно, женского или мужского рода? — повиновалось.

Перед ней, словно из воздуха, появился экран, похожий на телевизионный. Сжав руки в кулаки и сузив глаза, Аннабель наблюдала за тем, как тёмноволосая девушка-ангел обнимала Захариила, сливаясь с ним в страстном поцелуе. Её возмущение никак не было связано с ревностью, а всего лишь с обстоятельствами: Аннабель была заперта в комнате, а Захариил развлекался.

А затем она увидела, как Захариил отпрянул от девушки и зарычал:

— Что ты делаешь?

Красавица снова приблизилась к нему, пытаясь возобновить поцелуй.

— Я целую тебя. Теперь поцелуй меня в ответ.

— Нет. — Захариил нахмурился и отстранился, удерживая девушку на расстоянии. Его крылья, сложенные за спиной, расправились, отгораживая его от красавицы. С кончиков перьев сыпались снежинки, оставляя на полу сугробики из крошечных кристалликов. — Зачем ты целуешь меня?

Чувственный порыв девушки умирал медленной и мучительной смертью.

— Затем, что ты желаешь меня также, как я желала тебя эти несколько месяцев? — Вопрос, хотя Джамила планировала сделать свои слова утверждением.

— Я не желаю тебя, Джамила.

Ой! В тоне Захариила слышалась такая суровая честность, что даже Аннабель вздрогнула.

— Но ты сказал... — Джамила на мгновение замолкла. — Я подумала...

— подумала Аннабель.