Вспомнив, что происходило всегда, когда она оставалась наедине с ним, Бонни быстро оделась и причесалась.

– Поторопись, – сказал Элай, когда она надела платье, – у нас только пятнадцать минут.

– Пятнадцать минут! – ахнула Бонни, – я ни за что не успею.

Отражение Элая в зеркале над тумбочкой улыбалось ей, пока она наспех приводила себя в порядок.

– Я не возражал бы опоздать на поезд, – сказал он.

– Только этого не хватало! – воскликнула Бонни. – Роз перепугается до смерти, а Вебб…

Это имя словно оглушило обоих. Элай вздохнул:

– Да, – заметил он, – всегда Вебб.

Рука Бонни, державшая расческу, вздрогнула.

– Он прекрасный человек, Элай.

Элай вздохнул и промолчал. Бонни взглянула ему в лицо.

– Думаю, нам лучше идти.

Элай заговорил только в поезде.

– Тот день в магазине… – начал он, глядя на клубы пара за окном вагона.

Бонни знала, что он имеет в виду.

– День, когда ты собирался высечь меня?

– Я не хотел поднимать на тебя руку. Я только пошутил.

Бонни заметила блеск в его глазах.

– Не уверена.

Элай отвернулся от окна и внимательно посмотрел на Бонни.

– Разве ты возмутилась, когда Вебб собирался сделать то же самое?

Обрадованная тем, что возвращается домой, Бонни не рассердилась.

– Это другое дело, – сказала она, – Вебб глубоко переживал нанесенную мною обиду.

Поезд тронулся.

– А что бы ты сделал, если бы он все же поднял на меня руку? – спросила она.

Элай засмеялся.

– Едва ли я набил бы ему морду, – ответил он, – я предпочитаю удар в челюсть справа.

– А что бы ты сделал на месте Вебба? – снова спросила Бонни.

– Честно говоря, не знаю. Вряд ли я вел бы себя по-рыцарски.

– Ладно, хватит об этом, – сказала Бонни со вздохом.

Эзра Киндер был отчасти прав: поезд не доехал до Нортриджа, остановившись пятью милями южнее, в тупике, где раньше была лесопилка.

Бонни увидела множество фургонов, они ждали грузы и пассажиров.

Элай молча встал и пошел к выходу, Бонни последовала за ним. Под ногами была грязь, и Бонни увязла по щиколотку. Она чуть не выругалась, как вдруг услышала голос Джиноа.

– Элай! Бонни! Сюда!

Бонни очень обрадовалась, увидев экипаж золовки, та высунулась из окна и махала им рукой.

Элай засмеялся и, взяв Бонни за руку, вытащил ее из грязи. Когда она увязла снова, он взвалил ее на плечо и отнес к экипажу Джиноа.

Бонни смутилась, поняв, что это даст горожанам Нортриджа новый повод для сплетен, но не стала протестовать. Элай усадил ее в экипаж, улыбнулся сестре и влез на козлы рядом с кучером.

Джиноа, увидев Бонни, всплеснула руками.

– Расскажи о своем неслыханном приключении, – попросила она.

Вспомнив об объятиях Элая, Бонни опустила глаза. Вот это и в самом деле было неслыханным.

Бонни рассказала, как соскользнула с крыльца пансиона Эрлины в воду. (Сейчас она подумала: уж не подтолкнула ли ее Эрлина.) Рассказала, как понесла ее река, как появилось бревно, как Элай догнал ее, и как их прибило к берегу. Однако, не упомянув о фургоне, она сказала золовке, что их приютили Киндеры.

– Я присматривала за Роз и Кэтти, – сказала Джиноа, выслушав Бонни и догадавшись, что та поведала ей не обо всем. – Сьюзен Фэрли ухаживала за Веббом. Ты не возражаешь, чтобы она была в магазине: ему ведь нельзя двигаться.