— Ну, если точнее, то сэр Грин, — сказал он усмехаясь. — Но могу Вас уверить, что совершенно не оскорблен.

— Моя мать, наверное, переворачивается в гробу, — она покачала головой и вздохнула. — Я старалась прививать Эдварду и Алисии — моей сестре — хорошие манеры, как это сделали бы наши родители. Пыталась в жизни следовать их наставления, но иногда я думаю, что у меня не слишком хорошо получается.

— Не говорите так, — сокровенно сказал он. — Если Вы не достаточно хороши, то у меня тогда серьезные опасению по поводу моей собственной души.

Маргарет неуверенно улыбнулась.

— У Вас такая невероятная способность приводить меня в ярость, но не думаю, что нужно волноваться о Вашей душе.

Он склонился к ней, его черные глаза были полны юмора и заинтересованности.

— Вы меня хвалите, мисс Пеннипакер?

Маргарет задержала дыхание, ее тело стало странно пылать. Он был настолько близко, что их губы разделяли всего несколько дюймов, и у нее возникла причудливая мысль, что ей могло бы понравиться быть его избранницей на всю жизнь. Если она наклониться чуть-чуть вперед, то он захотел бы ее поцеловать? Обнять ее? И вытащив шпильки из волос, дать почувствовать себя героиней сонета Шекспира?

Маргарет слегка наклонилась.

На мгновение заколебалась.

И тут же свалилась на пол. Рядом с кроватью.

Глава третья

Маргарет завизжала от неожиданности падения. Летела она не долго: пол как-будто подскочил, что бы встретить ее бедро, которое и так уже было ушиблено после поездки в телеге фермера.

Она села, ошеломленная внезапным полетом, когда лицо Ангуса появилось на краю кровати.

— Вы в порядке? Не ушиблись? — спросил он.

— Я, эээ…, немного потеряла равновесие, — пробормотала она в качестве ответа.

— Я так и понял, — слишком, по ее мнению, торжественно, согласился он, что вызывало сомнения в его искренности.

— Я довольно часто падаю, — солгала он, пытаясь представить инцидент как самое обыденное событие в своей жизни. Хотя, разумеется, ей никогда еще не приходилось падать после того, как она раздумывала о поцелуе с незнакомцем. — Что, с Вами никогда такого не случалось?

— Нет, конечно, никогда.

— Это невозможно.

— Ну, ладно, — размышлял он, почесывая подбородок, изображая глубокую задумчивость. — Не думаю, что так уж категорично. Бывают моменты…

Маргарет следила за его пальцами, поглаживающими кожу на щеках, и что-то в этих движениях завораживало ее до дрожи. Она могла видеть каждую щетинку. И с испугом очнулась, когда его рука протянулась к ней.

О Господи, как же ей хотелось до него дотронуться!

— Маргарет, — удивленно окликнул он. — Вы меня слушаете?

Она несколько раз моргнула, приходя в себя.

— Разумеется. Я только… — она никак не могла сообразить, что сказать. — Ладно, Вы правы, ведь очевидно, что я сижу на полу!

— А что, это отразилось на Вашем слухе?

— Нет! Я… — она в раздражении сжала губы в неприятную тонкую линию. — Так что Вы говорили?

— Вы уверены, что не хотите вернуться на кровать, чтобы слышать меня лучше?

— Нет, спасибо. Мне очень здесь удобно. Спасибо.

Он схватил ее за руку своей огромной ручищей и поднял на кровать.

— Я может быть и поверил бы Вам, если бы Вы ограничились одним «спасибо».

Она недовольно скривилась. Если у нее и был большой недостаток, то это страсть к противоречию.