Ярославна сидела по правую руку от Бори и слушала Топ, бойко рапортующую о состоянии дел в газете «Новое я». Леха отметил про себя, что получилась пикантная ситуация: Боре нет до «Нового я» никакого дела, и по сути Топ докладывалась не Грушкову, а именно ей.

— Послушайте, Валерия… — начала Ярославна, но та тут же ее поправила:

— Топ. Меня все здесь зовут Топ.

По лицу Ярославны скользнула спокойная улыбка.

— Это не суть важно. Я хотела спросить, как вы, редактор, допустили вот такое…

Она представила на всеобщее обозрение разворот «Нового я», украшенный огромным заголовком на полстраницы: «Девочка-людоед ходит в изостудию!!!»

— Чрезвычайно уместная статья в молодежной газете… — продолжила Ярославна. — А эта скаченная из Интернета фотография изображает ту самую девочку-людоеда, не так ли? Мало того, что здесь все вранье от первой до последней строчки, так ведь еще и пошлое и глупое вранье!

Народ встрепенулся и уставился на Топ. Все знали, что она — девушка весьма простая, и ей палец в рот не клади.

— А вам известно такое слово, как «тираж»? — начала медленно Топ. Голос ее едва заметно вздрагивал, что не предвещало ничего хорошего.

— Говорите прямо, что вы имеете в виду, — прервала ее Ярославна.

Топ оперлась мощными кулаками на крышку стола.

— Я имею в виду, что мы, худо-бедно, имеем самый большой тираж среди молодежных газет! Нас покупают. И если читатель хочет покупать пошлое и глупое вранье, мы ему это вранье предоставим! Потому что газета, да будет вам известно, это коммерческое предприятие, а не богадельня!

«Если они подерутся, я просто помру!» — подумал Леха. Он совершенно не знал, кого ему спасать в этом случае. За Топ голосовало чувство долга, за Ярославну — все остальное. Но она, по всей видимости, пока не нуждалась в его защите.

— Проблема наших газет в том, что мы все считаем читателя круглым идиотом, — веско произнесла Ярославна, — и вместо того, чтобы давать ему умную и интересную информацию, мы опускаемся до уровня кухонных сплетен.

— Нас покупают! — почти выкрикнула Топ.

— Конечно, покупают. Потому что нет альтернативы.

— А что вы понимаете под альтернативой? Отчеты о конкурсе мягкой игрушки? Или об уровне надоев в селе Большое Мартышкино?

— Написать весело, интересно и со вкусом можно о чем угодно. Вопрос в том, что над этим надо работать. Гораздо легче все свалить на тупого читателя: мол, это он желает третьесортной продукции. А самим валять дурака.

— Ты хочешь сказать, что я валяю дурака?! — взвыла Топ, забыв о всех приличиях.

Поняв, что конфликт пора пресекать, Боря поднялся со своего места.

— Топ, а ведь она верно говорит, — сказал он, лучезарно взглянув на Ярославну. — Я думаю, что нам надо начать следить за нашим содержанием.

— И начать пролетать в трубу?!

— А вот это как раз твоя задача как редактора: чтобы все было прилично и продаваемо.

Топ вылетела в коридор вся красная и взбешенная как фурия. Через пять минут Леха разыскал ее в курилке. Она бестолково хлопала себя по карманам в поисках сигарет. Леха протянул ей пачку.

— Да ладно тебе, переживешь… — произнес он утешительным тоном.

Топ сказала длинное предложение, на три четверти состоящее из матных слов.