Изначально под командованием де Ла Тремуйля, как доложили «отцу» его информаторы, было немногим более десяти тысяч воинов и около полусотни орудий. Но, проходя по землям итальянских государств, он усилился за их счёт, выдвинув тамошним государям жёсткий ультиматум примерно в таких словах: «Или вы помогаете королю Франции, снабжая армию провиантом и иными припасами, а также выделяете немалую часть собственных войск и тем самым становитесь союзниками Карла VIII, или…» Продолжать тут не стоило, все понимали, что тогда сотворит армия маршала, во что превратит цветущие земли Савойи и иных государств. Этим нехитрым приёмом де Ла Тремуйль заметно усиливал собственные силы, а ведь бы ещё Милан, тоже далеко не беззащитный, к тому же солдаты Лодовико Сфорца готовы были сражаться отнюдь не из-под палки.

Случившееся означало одно — война за Италию началась и нам, Борджиа, предстояло как можно быстрее собирать все имеющиеся силы, слать гонцов к союзникам имеющимся и тем, кто готов был ими стать. Скорость — вот то, что должно было помочь быть готовыми встретить французскую армию.

Флоренция? Касаемо Пьеро I Флорентийского сомневаться не стоило — новоиспечённый герцог понимал, что для Франции он есть враг и верить каким бы то ни было обещаниям Карла VIII было бы самым глупым поступком в жизни. Особенно учитывая наличие близ короля злейшего врага семейства Медичи, бесноватого Савонаролы. Нет, этот союзник от нас никуда не денется, к тому же он уже собирал в кулак все доступные ему войска и готовил крепости к осаде.

Ферранте Неаполитанский, старый садист, сволочь и вместе с тем хороший военачальник и искушенный политик. Любителю трапез в окружении мертвецов и вовсе не оставалось ничего иного, кроме как готовиться к войне. Проблемы с вассалами… Их он решить толком так и не смог, но и имеющееся личное войско плюс наёмники были вполне внушительны. И держать их на землях королевства Неаполитанского он не собирался, понимая, что Карла VIII подобный исход порадует до глубины души. Только совместно с Римом и Флоренцией у старого разбойника были шансы удержать корону для своей семьи.

К слову о его семье. Изабелла Неаполитанская с детьми уже была в Неаполе, оказавшись там, сперва побывав и в Риме. Недолго она погостила в Вечном Городе, всего пару дней, но этого хватило для того, чтобы из первых уст услышать о случившемся там, в Милане. Полезные могли оказаться знания. Только не сейчас, в будущем. А вот Санча, принцесса Неаполя и теперь уже законная внучка короля Ферранте, герцогиня Салерно и Бишелье, оставалась в Риме на постоянной основе как тарант того, что сам Ферранте и его наследник не вздумают попятиться назад, разорвав помолвку. Сложно это сделать, когда о ней и объявлено, и сама невеста юного Джоффре Борджиа остаётся не просто в Риме, а в замке Святого Ангела, твердыне Борджиа.

Увы, с другими государями и правителями италийских земель дела обстояли куда сложнее. Родриго Борджиа надеялся, что его посланник сумеет достучаться до дожа Венеции и аристократии республики, но лично я в этом сильно сомневался. Республика наверняка и в этом варианте захочет отсидеться в стороне на первых порах. Вот потом, когда поймёт, что французы раззявили пасть на всю Италию — тогда они включатся в борьбу, но никак не раньше. Феррара с Моденой под властью д’Эсте? Тут шансы имелись, хотя и невеликие. Вопрос лишь в том, окажется ли их поддержка чисто словесной или же… Хотя вряд ли герцог д’Эсте станет выступать против Милана, герцогиней которого нынче стала его родная дочь. Мантуя? Сама по себе мало что значит и имеет склонность к Венеции. Лукка? Вообще не смешно, там сейчас наверняка думают о том, как бы капитулировать на мало-мальски приличных условиях, ограничившись потерей большей части денег, но без разграбления городов.