Заглянув в его глаза, смеюсь.

В них тоже плещется веселье, и вопрос нравится ли ему все это или нет отпадает сам собой.

— Только, когда останемся наедине, — обещаю ему.

— И когда это будет? — осматривается, повернув голову.

Снова смеюсь, сползая с его шеи.

— Расслабьтесь, капитан, — мурлычу. — Это ваша свадьба.

Глава 19. Глеб

Лампочки гирлянд отражаются в воде озера, и это красиво.

Здесь вообще красиво.

Втягиваю в себя свежие запахи загородной природы и раздуваю легкие, испытывая прилив странной ностальгии. Может, это от того, что день сегодня особенный. Красивое место, и момент тоже. Все, с кем я хотел бы этот момент разделить, уже здесь. У меня таких людей не много.

— Где такие водятся? — интересуется на последок Олег, армейский товарищ, с которым вместе служили по контракту.

Протянув мне руку, смотрит на освещенную гирляндами площадку, в центре которой уже изрядно схуднувший трехэтажный торт и толпящиеся вокруг него гости.

Тихо смеюсь и допиваю в стакане виски, проглотив заодно и лед.

— В волшебной стране, — пожимаю ему руку, наблюдая, как Рита порхает вокруг торта в моем пиджаке, наброшенном на голые плечи.

Вместе с сумерками немного упала температура, но я в основном этого не чувствую. Греет виски и гуляющий в крови дзен.

— Ясно, — вздыхает друг. — Мне не светит. Ладно, бывай, — хлопает по плечу. — Поздравляю. Праздник супер получился.

— Спасибо, — отзываюсь, проводя пятерней по голове.

Я чувствуя себя голодным.

Она тоже чувствует мой голод, потому что я не спускаю с нее глаз.

Следя за каждым ее движением, как голодный волк.

Не знаю, возможно ли вообще унять этот голод, или мне маяться с ним до конца жизни.

Обернувшись через плечо, Рита ловит мой взгляд на своем затылке.

Привычка — вторая натура. Мне тридцать один, и привычек у меня выше крыши. Самая масштабная, выработанная в качестве необходимости за годы работы в отделе — всегда оставаться незаметным и не привлекать к себе внимание. Очевидно, с ней мне придется попрощаться, как и с бывшей работой. Там, где есть моя жена, оставаться незаметным нельзя, потому что сама она незаметной быть не умеет, а стало быть и я не смогу.

Вручив стакан проходящему мимо парню в фартуке, вижу, как, пересекая газон, ко мне направляется Люба. На ней свободное платье чуть выше колена и туфли на шпильках. Волосы уложены красивыми волнами на плечах и спине. Живота в таком платье у нее не видно, ее мужа поблизости я тоже не наблюдаю.

Остановившись рядом со мной, она откашливается и говорит:

— Саша пошел за машиной. Мы поедем. Я… в общем, устала. Ноги гудят…

— Спасибо, что пришли, — кладу руки в карманы брюк.

Безымянный палец холодит ободок обручального кольца.

Новое ощущение, к которому нужно привыкнуть.

Привыкнуть к тому, что я теперь женатый человек, будет не сложно. Глядя на то, как воздушная полупрозрачная юбка облегает бедра моей жены, как ветер бросает в ее лицо шелковые пряди темных волос, я понимаю, что абсолютно и бескомпромиссно счастлив.

Переведя глаза на Любу, вижу, как пытливо она всматривается в мое лицо, и хоть, объективно, она уже взрослая женщина, я бы не смог объяснить ей того, что сейчас чувствую.

Гордость и умиротворение, легкую агрессию к миру, потому что с его стороны всегда есть какая-нибудь угроза. Чувствую себя счастливым.

— Ты ее любишь, да? — тихо спрашивает она. — Ты так на нее смотришь…

— Наверное, — пожимаю плечами, не вдаваясь в подробности, которые слишком личные.

— А она тебя?

Щелкнув сестру по носу, говорю:

— Хрен знает.