|
Он качает головой невесело. Ерунда у нас с ним какая-то получилась. Вчера вроде поубивать друг друга хотели, сегодня вроде скорешились. Но сейчас вот снова заговорили на разных языках. Клещ принимается собирать артефакты да складывать их в какой-то резиновый мешочек. Всякий раз, когда в мешочек ложится новый артефакт, он вроде растягивается, а потом опять делается маленьким, будто туда ничего не клали. Такая вот странная вещица у него. — Что глядишь? Никогда прежде гибкого контейнера не видел? Поджимаю губы, мол, ни фига не видел. — Чему они вас только в Ордене учат?! Тут принцип работы на использовании двух артефактов построен. Один — в виде мелкой крошки, а от другого — отвар… Опять же наши умельцы из Зоны наладили. И объясняет-то Клещ как-то уныло. Будто куском дерьма по наждачной бумаге пишет: не столько разъяснить, сколько быстрее разъяснение закончить ему хочется. Смотрит на меня с печалью и досадой. — Всё, парень, я с тобой расплатился. Кранты «радарному синдрому»… Так? — Так. Всё по-честному. — А теперь будем выбираться отсюда. Глава 13. Химера I’m a rolling thunder, a pouring rain, I’m cornin’ on like a hurricane. My lightning’s flashing across the sky, You’re only young but you’re gonna die. «Hells Bells», AC/DC Клещ ушел тихо, никаких ссор затевать не стал. Оставил мне и рюкзак, и оружие, повернулся спиной и зашагал прочь. Не колебался ни секунды: стреляй — не хочу. Появилась у меня сердечная симпатия к этому душегубу. Хрен его знает почему. Безо всяких причин… И я крикнул ему вслед: — Куда ты, Клещ? Может, вместе из Зоны выйдем? Он поворачивается и говорит: — Чует мое сердце, мы еще встретимся, салажонок, еще поспорим о важном за стопкой чая. Зона — она человеческие споры любит… Но сейчас нам с тобой не по дороге. И тебе надо держаться подальше от меня. — Ты думаешь? — Я же темный сталкер, ты забыл? — Ну, темный. И хрена ли? — Я многое чувствую заранее, так сказать, авансом… Например, сейчас я чувствую, что человек, за головой которого я пришел в Зону, идет ко мне. Он не один, и он уже близко. Он так же хочет убить меня, как и я его. Но все-таки прикончу его я. По святому закону мести… В общем, не до тебя мне сейчас, радиоактивное мясо. Мне вдруг вновь стало его жалко — такого старого и такого злобного. — Месть? А нужна она тебе — эта месть? Может, ну ее на? Ты же богатый человек теперь! — Ты не поймешь, сынок. Некоторые вещи нельзя забыть. И простить тоже нельзя. — А вдруг — можно? Он сплюнул вяло так и говорит: — Наверное, можно… Но зачем? Я растерялся. Что ему ответить? Тогда я не знал. Это сейчас мне кажется, что знаю. Для того чтобы накормить жадинку досыта, понадобилось килограммов пятнадцать песку. |
