|
А там — люди. И что с ними стряслось, мы тут понятия не имеем. Однако их очень нужно выручать. Любой ценой. Понимаете меня? Чего ж тут не понять?! Русские своих не бросают, особенно если разберутся, кто на текущий момент свои… Я не мог отказаться. Понимаете? То есть, конечно, мог. Но… вдруг понял: дело чести. Озёрский выпил кофе из чашки, куда упал пепел от курева. Я не успел его предупредить, но он, судя по его невозмутимости, даже не почувствовал разницы. Стоит ли теперь огорчать человека? — А чтобы всё это принесло вам хоть какую-то материальную пользу, я велю начислять вам месячный оклад проводника за один день службы по контракту. — Да я бы и так… Честно. Я бы безо всяких денег теперь туда пошел. Потому что внутри у меня окрепла неожиданная уверенность: так надо. — Возможно. Но какой смысл отказываться от вознаграждения? И не смейте злиться на наших военных. Поймите: в группе, работающей на уровне Затон, большинство — гражданские лица. Мы обязаны их эскортировать, мы обязаны их защищать, мы обязаны… да мы много что обязаны, вот только силенок не хватает. — Хотите определить меня в группу эскорта? Озёрский грустно усмехнулся. — Хочу, как говорят в компьютерных игрушках, дать вам квест. — Квест принят. — Дай вам Бог удачи. Он пожал мне руку. Малышев выдал родной АКСУ, три дополнительных магазина к нему и легкую наступательную гранату РГД-5. Поколебавшись, вернул «Альпийца». Капитан сказал: «Давай без обид. Мы тут все как на иголках». А пять минут спустя Гетьманов отдал команду: «Группа — на выход. Вертолет прибыл». Осталась ерунда — понять, при чем тут французский язык… Глава 17. Медаль Михайлова There are plenty of ways that you can hurt a man, And bring him to the ground… «Another One Bites The Dust», Queen …To и дело спотыкаемся о гниющую плоть мутантов. Темно, хоть выколи глаз. Два светлых пятна, остальное — черные силуэты деревьев, наклеенные на черный картон ночи. Первое светлое пятно это вроде облачко лунного света, размазанное по тучам. А вот насчет второго лучше не спрашивайте меня, недоучку. В упор не помню, какая аномалия испускает романтическое голубое сияние. Рядом с ней бы прогуливаться под ручку с Юсси… то есть с Галкой. Метров тридцать туда, поцелуй под фонариком, метров тридцать обратно… За спиной — громада Бункера, точно угольная куча. Со всего поля битвы, недовольно крича, поднимаются вороны. Поднимаются, крыльями хлопают вяло — обожрались, едва-едва отрываются от земли… Ба! Да тут их не меньше сотни! И все спокойно ужинали, пока мы их не спугнули… Всем хватало еды… В отдалении тарахтит на холостом ходу вертолет. Среди ночи пилот не рискнул садиться в таком месте. Мы гуськом идем на шум. Как спа-а-ать хочется, Господи. Сколько же я спал-то? Сущую ерунду. Ведь темень еще! — И во сколько завтрак? — спрашиваю я спины военсталкеров. |
