* * *
В штабе мое отличное настроение подкрепил Байбал. Пока нас не было — он съездил в Центральное управление альпинизма. Которое входило в Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов (ВЦСПС)[1].
Там ему посоветовали обратиться к заслуженному мастеру альпинизма Виталию Михайловичу Абалакову. Который руководил командой по альпинизму Спартак, лично покорил пик Ленина и пик Победы. Байбал позвонил тренеру и тот высказал заинтересованность.
— Он же не только альпинист — объяснял нам Гоголев — Но еще инженер-конструктор. Если понадобится какое специальное снаряжение — сам сделает.
— Это очень кстати — покивал я, вспоминая тренировки в ОМОНе. Альпинистскую подготовку нам ставили не долго, около двух недель и специально снаряжение помнил я смутно. Какие-то особенные хитрые карабины, которые легко позволяли разворачиваться вверх ногами, спусковые устройства, блок-зажимы. Кажется, мы выставляли под окнами, которые нужно штурмовать специальные «базы» из сотрудников, которые служили «направляющими».
И где это все тренировать? Нужно здание-заброшка! Вставим окна, будем пробовать их пробивать.
— Иво — я повернулся к своему заму — Собери первые два отделения. У меня будет объявление.
— Что-то случилось? — забеспокоился Тоом.
— Да. Но хорошее. Нам выделяют целый подъезд в новом жилом доме в Балашихе. 15 квартир. Осенью.
— Ура!! — первым сообразил Незлобин — Качать майора!
Глава 4
— Дебилы, блядь!
Знаменитая фраза министра иностранных дел Лаврова вырвалась у меня сама собой. Я поймал несколько понимающих взглядов из свиты Гречко, сильнее прижал к глазам окуляры бинокля.
Мы все стояли на специально возведенной вышке, с которой открывался отличный вид на бывшую котельную дивизии Дзержинского. В которой мы, уже полгода как, устроили тренировочный центр. Обучение передвижения спецназа, штурм базы террористов… Последнее, собственно, и происходило. Вооруженные автоматами с холостыми патронами 3 отделение пыталось захватить залетчиков с губы во главе уже со знаменитым «художником». Тем самым, что «вырастил» хуй на заборе части. Звали его Иван Кучерявый, но волос на голове рядового было не густо — одни залысины. И это в достаточно молодом возрасте.
«Художник» подготовился к штурму на все 100 %. Забаррикадировал двери разной сломанной мебелью, рассредоточил залетчиков по укрытиям. А вот молодые из третьего отделение сразу облажались. Подрывать дверь им никто не разрешил — все помнили экзерсисы со светошумовыми гранатами на предыдущей «показухе». Алидин до сих пор прихрамывает на правую ногу. Хотя гипс уже давно сняли.
Поэтому 3 отделение вооружилось тараном. И успешно его пролюбила. С первых ударов дверь не поддалась, громовцы поднажали и провалили таран с концами в пробитую дыру. Что делать?
— Урою в нарядах — прошептал стоящий рядом Иво.
— Сколько раз с ними тренировали штурм? — поинтересовался я у заместителя.
Тоом открыл свою записную книжку, сверился с цифрами:
— Девять раз.
— Не густо.
Громовцы вышибли дверь плечами, благо она была уже почти сломана, развалили баррикаду, рванули вперед. И тут же повалились, запнувшись о валяющийся на полу таран. Боец со щитом успел вскочить первым, но «залетчики» отстрелялись по нему и судья на мостках, которого изображал Байбал, успел прокричать:
— Головной ранен в плечо.
Спецназовцы схватили раненого товарища, и прикрываясь поднятым щитом отступили обратно в коридор.
— Почему нет ответственных за эвакуацию?! — я не выдержал, вдарил по деревянным перилам ребром ладони. И конечно, перерубил их, вызвал переполох свиты Гречко — Почему все отошли??
Ко мне протиснулся Ивашутин, успокаивающе положил руку на плечо:
— Это ты сам себя спрашиваешь, майор?
Уел. |