– Нечего вам там делать! Разворачивайтесь и марш по домам!

– Как это нечего? – возмутился мужчина в ушанке из лисьего меха.

– Нечего! – твердо произнес военный.

– А может, помочь надо. Говорят, люди там были.

– Без вас разберутся.

Если бы не водка, то возможно, мужики вернулись бы домой. Но они решили схитрить. Сели в сани, развернули лошадей и, проехав пару километров назад, свернули на другую дорогу.

– Нечего делать… – бурчал себе под нос мужчина в лисьей шапке. – Не твое дело. Думаешь, надел форму, так все тебе можно?

Но проехав еще немного, он, призадумался. Над головой пронесся военный вертолет, следом за ним второй. Машины шли низко, почти над самым лесом.

«Да, кипеж поднялся будь здоров!» – возбужденно подумал селянин.

– Ты, хер в ушанке! – лейтенант подступил к мужику. – Тебе сказали ехать назад, или ты русского языка не понимаешь!

– Да ты чего тут раскомандовался! – не выдержал мужик. – Живу здесь – вот и еду куда хочу! Не твое дело, – и он толкнул лейтенанта.

Прозвучала короткая очередь, пущенная в воздух. Мужики, отправившиеся на разъезд пограбить потерпевший крушение поезд, присмирели.

– Слезть с саней! – скомандовал лейтенант. Кто слез сам, а упиравшихся стащили с саней, заставили стать лицом к кунгу, обыскали.

– Помародерствовать решили, – сквозь зубы процедил лейтенант и сплюнул себе под ноги.

– Посмотреть охота была.

– Если не знаешь, куда лезешь, лучше не суйся. Раз тебя предупредили по-хорошему…

– Мы же ничего…

– Посажу тебя денька на три под караул, тогда поймешь, что значит ничего.

И тут лейтенант внезапно подобрел:

– Значит так, слушай, мужики, чтобы больше я вас здесь не видел. Быстро к своим бабам в поселок! Начинается эвакуация.

– Что?

– , Эвакуация. Всех отселяют, – военное слово «эвакуация» странно прозвучало в этом лесу. – Так что в поселок. Грузите на сани манатки, жен, детей и чтобы до вечера и близко вас не было.

– Ни хрена себе! – мужик почесал пятерней в затылке. – Что там, отрава какая-нибудь разлилась?

– Если бы я сам знал, – в порыве откровенности признался лейтенант.

Испуганно оглядываясь, мужики залезли в сани и, начисто забыв о водке, о легкой наживе, погнали лошадей назад, в поселок, где уже царил переполох. Шутка ли сказать, к вечеру во всех домах не должно остаться ни единой живой души!

Последние два года у генерала Малишевского уже дважды менялись шефы, и как следствие – у шефов менялись замы. Бесполезная перетряска кадров изрядно надоела. Малишевский хотел устойчивости, стабильности, хотел, чтобы было так, как раньше, много лет назад, до начала Перестройки. Тогда все представлялось ясным и понятным. Разумеется, существовали свои проблемы, возникали недоразумения и конфликтные ситуации. Но зато было ясно, кому нужно докладывать, а кому не стоит показывать важные документы. Сейчас же все изменилось. Появилось много новых людей, пришедших из внешней разведки, из министерства иностранных дел, из МВД. Старых кадров оставалось все меньше и меньше. И иногда Болеславу Францевичу Малишевскому даже не с кем было посоветоваться, принимать решения приходилось самому и получать по шапке – тоже самому Но генерал Малишевский, хоть и выглядел сейчас уставшим и измотанным, но, тем не менее, твердо держал доверенный ему отдел ФСБ в своих руках.

Вот и сейчас, поздним вечером, большинство людей генерала Малишевского находились на местах.