Норд прослышал, что недавно Ельцин подписал указ, по которому доходы от коммерческой деятель­ности спортивных организаций не облагались на­логами.

Этот указ стал настоящим подарком Патрику Норду. Он моментально нашел несколько, а имен­но три крупные спортивные организации, с руково­дителями которых удалось очень быстро догово­риться. Он организовал множество мелких фирм, через которые пошли потоки фальшивого спиртно­го и сигарет.

Это были настоящие деньги. Норд купил офис в одном из нью-йоркских небоскребов, а для фирмы «Норд и братья» — старинный особняк в тихом цен­тре Москвы, в Сухаревских переулках.

Дела шли как нельзя лучше. Норд был доволен, как никогда еще в своей жизни. И только одно его заботило. Иногда, правда. Несмотря на свои час­тые поездки в Россию, он ни разу не встретил Фа­тиму. Ему не удалось узнать ничего о ее дальней­шей судьбе. Шамиль Караханов давно умер от инсульта, не выдержав конкуренции, которую ему так и не удалось сдержать, а певицу с таким име­нем забыли. А временами Патрику Норду хотелось узнать о ней. О ней и о последствиях той шуточки, которую он выкинул перед своим отъездом. То, что она удалась, он не сомневался.

Между тем деньги уже некуда было девать. Домов покупать не хотелось, даже в Ницце — Норд плохо переносил жару. К машинам он был равнодушен. К золоту и бриллиантам питал отвращение. В еде он был невзыскателен— самый дорогой в мире продукт питания, черную икру, на дух не переносил.

Единственное, что любил Норд с детства, — это хоккей. О том, чтобы играть самому, и речи не могло быть — рослые великаны-хоккеисты его бы просто не заметили на катке. Да и по возрасту он уже не подходил. И тогда Норд решил просто-напросто ку­пить хоккейную команду. И собрать в нее лучших российских игроков. Почему российских? Для Нор­да, как и для любого человека его поколения, это был не вопрос. Разумеется, наш хоккей, а соответ­ственно и наши хоккеисты — самые лучшие. Норд даже испытывал какое-то чувство ревности, когда хоккеист из России блистал в HXJI, тогда как оте­чественные и такие родные «Крылышки», «ЦСКА» и другие терпели поражение за поражением.

Правда, когда он узнал размер гонораров луч­ших игроков, это несколько остудило его пыл. Но Патрик Норд, Валерий Мунипов, не привык оста­навливаться на полпути. Не остановился он и на этот раз.

Конечно, возникло много препятствий. Спорт как бизнес, приносящий огромные барыши, привлекал многих. Особенно после того, как были введены на­логовые льготы для спортивных организаций. Норд вскоре почувствовал просто давление, потом прес­синг, а потом, неожиданно для самого себя, при­шлось вести прямо-таки настоящую войну.

Вот к этому Норд готов не был. Все-таки годы, проведенные в Америке, не могли не отразиться на нем. Поэтому те методы, которыми вели войну про­тив него противники, шокировали Норда каждый раз, когда он читал в газетах сообщения об очеред­ной смерти своих людей — таковыми он считал «Трех С». А нападение на команду стало последней каплей. Теперь и он собирался начать войну теми же методами. Для этого, собственно, он и ехал в Москву. Это, конечно, было рискованно. Но друго­го выхода не было.

Самолет мягко приземлился на мокрую взлетно- посадочную полосу. Через пятнадцать минут Пат­рик Норд уже сидел в черном «мерседесе», кото­рый катил по Ленинградскому шоссе в направлении центра. А точнее, небольшого старинного особняка в Сухаревских переулках, где помещался офис фир­мы «Норд и братья». Впрочем, множественное число в слове «братья» было уже неуместно...

17 часов

Москва,

Генеральная прокуратура РФ

Итак, все продолжается совершенно естественным образом.