Гольди с сомнением посмотрел на женщину, думая: а не ошибается ли она? Ведь человек, которого сбивает легковой автомобиль, взлетает вверх и врезается в бовое стекло машины либо сразу же отлетает в сторону. Но в любом случае он остается за машиной. Таковы законы физики – здесь действует инерция. По словам же Джей, этого типа швырнуло вперед – словно вся масса тела у него была сосредоточена в ногах. «Странно все это», – подумал Гольди. Впрочем, и вся эта история была не менее странной. Например, то, что сбитому удалось подняться на ноги после удара. Комиссар уже видел найденный на виа Роза «опель» с помятым радиатором – судя по его виду, удар был ужасным…

– Джей, сколько времени прошло между тем, как вы сбили того парня, и тем, как он поднялся?

– Секунд тридцать или сорок.

– Он встал на ноги сразу, или после того, как очнулся, прошло какое‑то время?

– По‑моему, не сразу… Он пытался подняться, но удалось ему это не с первой попытки.

– Однако, после того как он встал, вы заметили, чтобы он хромал?

– Только вначале. Потом он двигался так, словно ничего не произошло.

– И вам, конечно же, это показалось странным? Джей промолчала, не ответив на явно риторический вопрос комиссара.

– Одним словом, после того как поднялся, он вел себя так, словно несколько секунд назад на него не налетел полуторатонный автомобиль?

– Да.

– Вы не заметили на его теле крови?

– Ни капли.

Гольди кивнул. Анализы образцов, собранных с бампера «опеля», показали, что на нем отсутствовали следы крови. Также, впрочем, как и любые другие следы органического происхождения… Немного подумав, он спросил:

– Джей, можете вы одним словом охарактеризовать поведение сбитого? – Увидев появившееся в глазах женщины непонимание, комиссар пояснил: – Мне интересно, какое общее впечатление сложилось у вас о его поведении. Понимаете?

Несколько секунд Джей раздумывала над ответом, потом тихо сказала:

– Мне показалось, что он был похож на злобного ребенка…– Простите? – не понял Гольди.

– Знаете, иногда встречаются дети с необычной злопамятностью, – пояснила Джей, не поднимая глаз от платка. – Когда такой ребенок играет с игрушками, а кто‑нибудь из взрослых мешает ему, ребенок затаивает обиду. Но он мстит не сразу, а пытается продолжить игру. Свою обиду он вымещает потом – через много дней, а иногда даже недель, после случившегося… Мне показалось, что человек, которого сбил Тревор, был похож на такого ребенка, которому помешали в его игре. Но он не стал прерываться, чтобы мстить нам, а решил отложить это на потом – когда закончит со своими «играми».

Глядя на Джей Адамс, Гольди нахмурился. Это было самое странное описание преступника, которое он когда‑либо слышал. Посмотрев на протокол с показаниями, он сказал:

– Из всего, что вы рассказали, складывается очень странная картина, Джей. Но больше всего меня беспокоит одна вещь… Знаете, какая?

Джей подняла глаза на комиссара и молча покачала головой.

– Мне кажется, что вы чего‑то не договариваете. Возможно, вам самой это кажется несущественным или не относящимся к делу, но, может быть, это «что‑то» является ключом ко всей этой истории… Вы не хотите сказать, что это?

Джей вздрогнула. Она вдруг вернулась на сутки назад – на тихую улицу с рядами серых домов, увидела медленно поднимающегося с земли светловолосого парня, его губы, кривящиеся в ухмылке и произносящие одно лишь слово: Джейром… Она помедлила и ответила:

– Нет.

– Вы точно не хотите ничего добавить? – Гольди с сомнением смотрел на сидящую напротив женщину.