Франческо поднял оружие, выпавшее из руки Армандо, в другой руке сжал свой собственный пистолет и встал в полный рост за колонной, скрывавшей его от ворот. Затем он взглянул туда, куда стрелял Эрба перед тем, как упасть. То, что он увидел, не удивило его, и все‑таки он почувствовал, как вспыхнувшая в нем ярость разгорелась сильнее, чем прежде.

У ворот монастыря стоял молодой парень с длинными волосами. В обеих руках он сжимал по автомату. Взгляд его был устремлен через двор – туда же, куда стрелял снайпер. Время от времени длинноволосый выпускал короткие очереди из автоматов, и в эти мгновения лило его озарялось хищной ухмылкой. Неожиданно Франческо вспомнил иллюстрацию из учебника по древнегреческой мифологии – это было невообразимо давно, еще в колледже, но он помнил ее очень отчетливо,– иллюстрация изображала вход в Царство Мертвых, Аид. Огромный трехглавый пес Цербер сторожил этот вход. На трех его головах застыло свирепое выражение, вокруг голов извивались ядовитые змеи… Сейчас он подумал, что парень этот похож на Цербера, сторожащего вход в миниатюрный Аид. Зловещее сходство усиливали его черные волосы, колышущиеся под порывами ветра, – казалось, что шевелятся не волосы, а мертвые змеи, облепившие его голову. Весь вид длинноволосого говорил о том, что он не выпустит никого из этого монастыря. Неожиданно странное сравнение парня с Цербером перешло у Франческо в уверенность – он понял, что тот действительно поставлен здесь для того, чтобы не выпустить никого отсюда живым.

Вскинув обе руки, он несколько раз выстрелил в длинноволосого. Когда‑то Франческо выбивал девять десяток из десяти– уроки Карло Гарцетти не прошли даром. Сейчас он увидел, как голову цербера дернуло в сторону – по крайней мере три пули попали в цель. Однако, словно не обратив на это внимания, длинноволосый обернулся, увидел противника и выпустил в него две длинные очереди. Франческо предусмотрительно нырнул за колонну, и пули цокнули по стене, сбивая кирпичную крошку, и все‑таки он заметил, как на лице длинноволосого появилась ухмылка – словно все происшедшее доставило ему дикое удовольствие… Сидя за колонной, Франческо провел рукой по лицу. Стреляя в длинноволосого, он уже знал, каким будет результат. Они не падают, сказал Эрба. И Франческо знал, что парень этот – один из непадающих. Чего он не знал – так это, кто они такие. Впрочем, разбираться с этим сейчас было так же глупо, как пытаться учить устройство противопехотной мины за секунду до взрыва. Сейчас нужно думать о том, как отсюда выбраться.

Франческо бросил взгляд на Армандо – Эрба уже не хрипел, тонкая струйка крови, вытекшая из уголка его рта, медленно исчезала. Он поднял руку и закрыл глаза покойного, на мгновение ощутив укол того же отчаяния, которое увидел в глазах помощника за секунду до смерти, – перед его мысленным взором пронеслись все пятнадцать лет, которые они были вместе… Потом он сунул один пистолет за пояс брюк, отвернулся от трупа и, пригнувшись, принялся пробираться вдоль стены здания к двухэтажному строению на противоположном конце монастырского двора…

Чем ближе он подбирался к темному прямоугольнику выхода, из которого выскочил минуту назад, тем большее напряжение его охватывало. Когда он оказался на расстоянии четырех метров от проема двери, ему показалось, что его рука срослась с оружием, – настолько сильно он сжимал пистолет. Ему казалось, что вот сейчас из темного прохода выскочит девушка с простреленной головой или тип с короткими волосами и торчащим под подбородком ножом, и тогда ему настанет конец.