— Да, мой господин, — прогрохотал Никто. — Как и обещала и за нужное время до перехода.

— Ты прихххлопнул эту ссссссучччку?

Никто откачнулся назад и снова поклонился, каким-то образом создавая впечатление, что он кланяется еще ниже.

— Ей хватило ума во время встречи принять все меры предосторожности. Я не мог сделать этого, не привлекая внимания.

Лягушачья Морда зашипел:

— Сссс этой сссмертной я разберусь в ссссследующий расссс. Подобная дерзоссссть недопуссссстима.

— Никак недопустима, мой господин.

— Принессси новые приобретения. Я укрощщщщу их.

— Им дали наркотики, мой господин. Укрощение может им повредить.

Лягушачью Морду это известие, судя по всему, не слишком обеспокоило. Он просто пнул Никто под мышку. Удар оказался более мощным, чем можно было бы ожидать от твари с таким хлипким телосложением. Сила его была такова, что Никто прямо с рук и коленей рухнул на бок.

— Принессси их.

— Слушаю и повинуюсь, — прохрипел Никто. С трудом поднявшись, он направился неверной походкой к Уиллу и бросил молодого вервольфа на пол рядом с Марси.

— До чего же мерсссские твари эти ссссмертные, — пробормотал Лягушачья Морда. — Он поднял взгляд на сидевшую в клетке Джорджию. — Эта ещщще не сссдалассссь.

— Не сдалась, мой господин, — пролепетал Никто.

— Интересссссно, — протянул Лягушачья Морда, глядя злобными глазками поверх своего широкого рта. — Когда прибудем на мессссто, доссставь ее в мои покои. Посссмотрим, что оссстанется от ее сссилы, когда из ее утробы извлекут икру.

Господи Иисусе, какими ж задницами способны быть мужчины! Даже если они не принадлежат к роду человеческому.

Джорджия задрожала. Она подняла голову, очень медленно, как будто ее придавливала вниз огромная тяжесть, — и взгляд, который она обратила на Лягушачью Морду, иначе как убийственным назвать было нельзя.

Лягушачья Морда на это только хихикнул и повернулся лицом к Уиллу и Марси. Он опустил пальцы в мешочек, висевший у него на шее, почти незаметный на фоне шершавой кожи, и извлек оттуда что-то типа маленькой морской ракушки. Затем злобненько покосился на неподвижную Марси и сказал:

— Сссначала сссамка.

Закрыв глаза, он издал низкий горловой звук и стал нараспев произносить слова, которые с пузырями и бульканьем срывались с его жестких, как резина, губ.

«А вот теперь-то я до тебя доберусь», — мысленно проговорила я и навела прицел на его мерзкие резиновые губищи. Я не обладала такими познаниями в магии, как Дрезден, но знала, что любой чародей становится уязвимым, когда призывает силы, как это делал Лягушачья Морда. Для этого требовалась напряженнейшая концентрация. Если я правильно поняла Дрездена, это означало, что Лягушачья Морда должен все свое внимание сосредоточить на заклятии, не оставив ничего для защиты своей землистой шкуры.

Воздух вокруг рук Лягушачьей Морды замерцал, и из сияющей яркими красками раковины потянулись тонкие склизкие усики, которые начали дрейфовать вниз, к Марси, — целое облако усиков, тончайших, как паутина.

Не сомневаясь более в своей цели, я вдохнула, задержала дыхание и нажала на спуск.

Скажите, что вам нравится в бельгийцах? Они умеют делать классное оружие!

Лишенный голоса «П-90» еле слышно что-то шепнул, когда с конца глушителя сорвался выхлоп автоматического огня. Ни грома, ни молнии — один лишь мягкий, хрипящий звук и щелчок циклического механизма. Благодаря дозвуковым патронам очередь произвела гораздо меньше шума, чем патроны, соприкоснувшиеся с черепом Лягушачьей Морды.

Послышалось несколько влажных звуков, сопровождающихся громким треском, и каждая из выпущенных мной пуль достигла цели.