— Злой ты, товарищ Геркан, — показательно тяжко вздохнул Киселев, но тут же вновь расплылся в улыбке. — А сей агрегат, — похлопал он по капоту «Росинанта», не спеша занять одно из пассажирских мест, — мне следует считать двухместным или четырехместным танком? С какой стороны прикажешь обходить машину? Нет, а что такое? — тут же состроил он саму невинность в ответ на упершийся в него тяжелый взгляд приятеля. — Должен же я не ударить в грязь лицом перед твоим требовательным и светлым командирским взором! — Дело обстояло в том, что согласно всё тому же Боевому уставу механизированных войск РККА, официально существовали лишь двух- и четырехместные боевые гусеничные машины[1]. И процесс посадки для разных членов экипажа в них естественно различался — следовало забираться внутрь с левого борта или с правого борта, а то и вовсе по центру.

— Садись уже вперед, клоун, — повторив столь же показательно тяжелый вздох своего собеседника и даже закатив глаза к небу, Александр кивнул головой вправо. — Моя Настёна к твоему приезду вовсю расстаралась, наготовив всевозможных супов, салатов и гарниров. И даже целого гуся запекла! И пока ты тут гримасничаешь, всё это гастрономическое разнообразие просто напросто стынет и заветривается!

— Ты это, давай, жми на педаль посильнее! — не успел даже закончить свою речь Геркан, как передняя пассажирская дверь хлопнула, а мигом материализовавшийся, по-другому и не скажешь, на соседнем сиденье Михаил принялся давать советы по управлению автомобилем. — И, хрен с ними, с самоубийцами вашими московскими. Дави их без жалости, коли сами жить не хотят! А то ишь ты, взяли себе моду, вставать между голодным мною и целым запеченным гусем! Вообще страх потеряли!

— Вот я и говорю. Время идет, а ты не меняешься. Проглот несчастный, — усмехнулся столь знакомому ему по прежним годам поведению друга Александр, трогая автомобиль с места.

— Протестую! Я проглот счастливый! Ибо ты сам только что пообещал накормить меня от пуза всевозможными яствами! — Так, подшучивая друг над другом, они и добрались до квартиры четы Геркан, время от времени на пару чертыхаясь от неожиданных маневров курсирующих по проезжей части тысяч пешеходов. Пусть количество автомобилей в стране вообще и в Москве в частности заметно возросло за последние пару лет, столичные жители всё еще никак не отвыкли пользоваться дорогами, как тротуарами. Хотя сейчас их можно было понять — пришедшая оттепель привела к сходу с крыш домов снежных шапок и ледяных глыб, отчего становилось непонятно, где людям более безопасно ходить. Тем более что уцелеть, попав под колеса, имелось куда больше шансов, нежели получив по голове килограммом-другим замерзшей воды.

Впрочем, не смотря на показное голодное состояние, первым делом Михаил с превеликим удовольствием принял ванну. Все же попахивало от него после столь продолжительного путешествия весьма изрядно. И отнюдь не розами. Благо хозяйка заранее озаботилась прогревом титана, и потому гостю не пришлось наскоро плескаться в холодной воде, а вышло вполне себе чинно понежиться в теплой. Да и насчет того самого гуся коварный Александр несколько приврал. Никто его совать в печь раньше времени не собирался, отчего он дожидался прибытия мужчин и только после уместился в духовке. Но в обиде никто не был. Прочих приготовленных блюд более чем хватило для последовавшего вслед за банными процедурами обеда, тогда как жирное крылатое создание было решено употребить на ужин.

— Ох, Анастасия Георгиевна, накормила, так накормила! — аж прихлопнув себя по натянувшейся в районе живота рубахе — последней чистой, Михаил изобразил поклон явно расстаравшейся хозяйке. — Леша, ты учти, — откинувшись на спинку стула, он перевел свой взгляд с расплывшейся в благодарной улыбке девушки на друга, — если в твоем доме подобные разносолы доступны каждый день, то я уезжать отсюда в какое-то общежитие совершенно не согласный.