Мобуту оскорбился и вновь заговорил с африканским акцентом:

— Месье, вы не очень-то вежливы... Министр будет этим недоволен.

— Я отдам деньги, — сказал Малко, — но не раньше, чем нас освободят.

Тот воздел руки к небу.

— Но это невозможно, гм... Тем хуже, я скажу министру...

Он уже открывал дверь...

Кудерк окликнул его, и начались разборки. Половина на суахили, половина на французском. Малко следил за дискуссией, вытянувшись на кровати. В конце концов было решено, что Никоро подпишет приказ об освобождении из-под стражи, и они все вместе поедут из Белого Дома в банк.

Там они найдут Бриджит Вандамм. Передача денег состоится в кабинете директора банка в присутствии молодой бельгийки.

Но Мобуту наотрез отказывал Малко во встрече с министром юстиции. Видимо, тот не был посвящен. Он ушел, пообещав вернуться к двум часам. Пока мальчишка убирал камеру, Малко и Кудерк паковали свой багаж. А в два ровно пришел Патрис Мобуту. Бобо, щедро улыбаясь, трогательно прощался. Малко пожал кучу черных рук через прутья Восьмой, и они оказались на улице.

Ужасный полицейский фургон ждал перед дверью. Когда Малко узнал, что ему предстоит пересечь в нем весь город, он наотрез отказался.

— Если это так, я возвращаюсь в тюрьму, — объявил он.

Он начал применять африканскую систему. Мобуту привел доводы: они пока еще уголовные заключенные. Если сделка не состоится, они будут отправлены обратно в полицейской машине...

Наконец был найден компромисс. Они сели в машину Мобуту, а фургон последовал за ними, пустой...

Банк находился к северу от города, по дороге в аэропорт, в самой глуши. Это было небольшое современное двухэтажное здание из стекла и бетона, спрятанное за рощицей манговых деревьев. Бриджит Вандамм ожидала у дверей. По этому случаю она нацепила огромную розовую широкополую шляпу и шелковое платье в тон, которое ничего не скрывало в ее великолепном теле.

Преисполненный важности, Патрис Мобуту сопровождал процессию в кабинет директора.

Тот, метис невзрачного вида, практически не сводил глаз с грудей Бриджит в течение всей дискуссии. Он потребовал от Малко дюжину подписей, прежде чем вручить ему пачки банкнот.

Принимая все более и более торжественный вид, Мобуту извлек из своего портфеля приказы об освобождении из-под стражи и положил их на стол.

— Вы свободны, но не имеете права покидать Бужумбуру До дальнейших распоряжений, — повторил он. — Впрочем, ваши паспорта остаются в службе безопасности, и я должен предупредить, что вы будете находиться под полицейским надзором.

На этом он проворно завладел банкнотами, пересчитал их с ловкостью крупье и спрятал в свой портфель; он вышел из кабинета, почти танцуя, и сел в свою машину.

— Ну вот, — весело сказала Бриджит, — остается лишь открыть бутылку шампанского...

— У вас есть сейф? — спросил Малко.

— Да.

Он протянул ей распоряжения об освобождении, усыпанные печатями и замысловатыми подписями.

— Спрячьте их в надежное место. Мне не хотелось бы, чтобы эти дикари передумали.

Она спрятала бумаги в свою сумочку, и они вышли из кабинета.

У Бриджит был белый «шевроле» с откидным верхом. Как приятно было вновь оказаться на кожаных сиденьях после вони Белого Дома.

На обратном пути в город Малко энергично размышлял:

Два дня в Элизабетвиле.

Два дня потеряны в Бужумбуре.

Восемь дней в тюрьме.

Астронавтам должно казаться, что время тянется очень медленно. Для ЦРУ тоже. Только бы Аллан Пап не упал духом. Иначе он мог бы нырнуть как пловец к прекрасной Бриджит. Тем более, что это освобождение под залог не обещало ничего путного.