— Замерли все! Готовьтесь к бою, сейчас полезут!

Турки не заставили ждать, полезли через окна и из глубины дома получили по зубам, а взорванные под самыми окнами пара гранат, завершили дело ретирадой последних. Отступление сопровождалось беспорядочной стрельбой. Казалось по дому в котором укрылась разведка лупили со всех сторон. Кардаш принял командование над пацанами. Ознакомился с личным составом. Кутепов заметил, что прошло это в порядке вещей. Как говорится, из огня, да в полымя попали.

— Вашбродь, видели как я его завалил? — возбужденно, по-мальчишески принялся хвастать Васьков, «замочивший» своего первого янычара.

— Ну, с почином тебя Вовка, уже не зря небо коптишь. — Ободрил гренадера, между делом окидывая взглядом свалившихся на голову подчиненных. — Всем перезарядиться. Соседям перевязать раненых. Это еще не конец. Ефрейтор Костров.

— Я! — от покосившейся, висевшей на нижней петле двери откликнулся единственный в группе зрелый мужик, по возрасту даже лет на пять старше Кардаша.

— Дымовухи есть?

— Маленько имеются.

— Как обстрел на спад пойдет, постарайся задымить побольше пространства у дома.

— Сделаем.

Сидевший на полу, раздвинув в стороны ноги, белобрысый парнишка с непокрытой головой, посетовал невпопад:

— Двенадцатый час ночи, наши в учебной роте сейчас спят,…

— Ага, — поддержал другой. — Некоторые вообще на армию болт положили и не призываются.

Кутепов, наблюдая за обстановкой через вывалившийся кусок стены, хмыкнул. Кажется в другой мир попал, а везде все одинаковое.

— Каску на головку одень, Третьяк! Снайпер мозги застудит. Не журитесь хлопчики, отслужите, победим, домой вернетесь, а те что бегают… Есть анекдот про таких уродов.

— Расскажите, господин лейтенант!

— Уклонист-переросток, убегая от жандармского патруля, видит монашку и просит:

«Позволь спрятаться под юбкой, ведь загребут, не отвертишься!»

После того как патруль проносится мимо, ущербный благодарит монахиню:

— Извините, я просто не хочу погибнуть на фронте. Кстати, не мог не заметить: у вас очень крепкие ноги.

— Если бы ты посмотрел выше, то увидел бы еще и крепкие яйца: я тоже не хочу погибать на фронте…

Гомерический хохот накрыл пространство дома. Смеялись даже раненые. Ребята, дорогие пацаны! Знали бы вы, что анекдот этот времен чеченской, и совсем не здешней войны. Короткая передышка и снова все по новой, только еще злей. Пространство простреливалось полностью. Возможности отойти — никакой, просто некуда. Сзади располагался жилой сектор, ограниченный высоким забором. Плотность огня, его концентрация была настолько велика, голову не высунуть, шальная пуля зацепит. Не пожалели десятка выстрелов, похожих на те, что Кутепов классифицировал как РПГ, превративших когда-то капитальное строение в развалины халупы. Аллах свидетель, после такого живых быть не может. В какой-то момент пульс огня янычар сделался прерывистым. А потом вдруг все стихло, звенел только воздух в тишине после огненного шквала, да почти неслышно шипели дымовые шашки, черными клубами плескавшие дым прямо из развалин. Наверное, турки решили, что все убиты, а значит, нечего зря расходовать боеприпасы. Кардаш видел, как противник мелкими группами перебегает к ним — предполагаемым трупам. В следующую секунду прилетевший выстрел разворотил угол дома. Каменная крошка иглами сыпанула в глаза, а кирпичи в месте попадания стали медленно плавиться, превращаясь в бесформенные пластилиновые комки. Плотность огня увеличилась настолько, что казалось, в атаку пошли тучи озверевших пчелиных полчищ. Андрей Хильченков все еще не мог оклематься после перехода под землей.