— Естественно, сэр. Я похож только на самого себя и на Виктора Норда, — Поттер ненадолго замолчал, а затем продолжил. — Сэр… А разрешите вопрос? Ведь вся охрана камня была в основном заточена на недопущение именно злобного духа или одержимого, верно?

— И снова верно, мой юный друг. Признаюсь, что больше всего я опасался, что за камнем начнёт охотиться не какой-нибудь обуреваемый алчностью авантюрист вроде Квирелла, а сам Волдеморт.

— Да, ему сейчас бы явно не помешал эликсир бессмертия, — хмыкнул Поттер.

— Ты тоже считаешь, что он не умер в ту ночь? — слегка прищурился Дамблдор.

— А как же иначе, сэр? Насколько я понял, к тому моменту он был уже явно чем-то большим… или наоборот меньшим, чем человек. А такие гады так просто не помирают.

— Вот как… Признаться, редко мне доводилось встречать столь твёрдую решительность, особенно в твоём возрасте…

— Я помню, что сделал Волдеморт, — слегка оскалился Харальд. — И в чём он виновен. Так что, если мы встретимся с ним ещё раз, я буду готов сполна спросить с него за всё.

— Остаётся ему только посочувствовать, — без тени улыбки произнёс Дамблдор, поднимаясь со стула и направляясь к выходу. — Что ж, Харальд, больше не буду тебя утомлять — отдыхай и набирайся сил… Кстати, мы с профессором Снейпом посовещались…. И решили, что твой вчерашний… вечер можно засчитать тебе за сдачу экзаменов по зельеварению и защите от тёмных искусством на оценку «превосходно».

— Здорово! — воодушевился Поттер. — Спасибо, сэр!

— Ох, да не за что… Ну, доброго тебе дня, Харальд.

— Ага. И вам того же, директор!

Как только Дамблдор вышел за дверь, то брюнет сразу же улёгся обратно, моментально стирая со своего лица дежурную улыбку и превращая её в лёгкий оскал.

Директор думает, что так заставит быть ему обязанным и почувствовать симпатию? Что ж, удачи ему…

Удачи им всем. Потому что приходит время Харальда Поттера.

Мальчик вытянул перед собой левую руку, на среднем пальце которой покоился массивный родовой перстень-печатка… Слегка повернул двумя пальцами треугольный геральдический щит с перекрещённым мечом и волшебной палочкой, откидывая его в сторону. Внутри обнаружилось небольшое углубление, где покоились две крупные песчинки ярко-алого цвета, словно бы светящиеся изнутри.

— Жадность — грех… — прошептал Харальд. — Я взял лишь то, что мне действительно требуется…

* * *

Гермионе снился какой-то кошмар. Там была гигантская дракена несносного Поттера, ожившие рыцарские доспехи на огромной шахматной доске, лев с железной головой, зеркала, огонь, бесконечные коридоры и чьё-то злое хохочущее лицо, у которого вместо глаз были тёмные провалы, в глубине которых полыхало багровое пламя Ада…

Поэтому Грейнджер очень обрадовалась, когда поняла, что проснулась, и ей всё это просто приснилось. В следующий момент её нос учуял гадкий больничный запах, из чего девочка сделала вполне логичный вывод, что по какой-то причине оказалась в школьном лазарете. Учитывая, что все её вчерашние воспоминания заканчивались ровно на том моменте, когда она начала проходить отработку у профессора Квирелла, то, скорее всего, ей стало плохо, она потеряла сознание, и её положили в больничное крыло… Да, наверное, всё именно так и было!..

Гермиона открыла глаза и первое, что она увидела — это была довольно лыбящяяся поцарапанная харя, с подозрительно знакомыми безумными зелёными глазами и вечно всклокоченными чёрными волосами. Умом Грейнджер уже сообразила, что это всего лишь Харальд, но рефлексы оказались сильнее её, поэтому она уже успела испугаться и набрать в лёгкие воздуха, чтобы завизжать погромче…

Впрочем, Поттер успел среагировать и зажать ладонью рот Гермионе.