– Почему он у меня должен быть?

– Вы поставили под сомнение мои заключения – я хотел бы узнать о ваших.

– У меня нет ни малейшего представления!

Свенсон поднял руку, в которой держал сигарету, на уровень бровей, и его голова окуталась дымом.

– Мы мужчины. Мы встречаем нашу судьбу как свой долг, как назначенный жребий. Но ее судьба превзошла все ожидания. Книга, в которой был заключен извращенный разум графа, она была у Селесты. Вас не удивило, как ей удалось провести нас через оружейные заводы?

– Конечно, я был удивлен.

– Но вы ничего не спрашивали.

– А когда мне спрашивать? Когда взорвался причал? Или в проклятой трубе?

– Что же, думаю, в этом причина. Она прикоснулась к книге, заглянула в нее.

– Почему вы вообще отправились в Рааксфал?

– Я уже говорил: Селесте прислали карту заводов, запечатленную в стекле.

– И вы туда отправились! Какой идиотизм.

– Наша поездка спасла вам жизнь.

– Вы думаете, это конец? Что еще вы сделали, не понимая происходящего? Какое еще дело выполнили для нее?

Свенсон поднялся и вышел из купе. Чань подавил желание окликнуть и вернуть собеседника. Он закрыл глаза, прикрытые темными очками каменотеса, и откинулся на спинку сиденья.

Его мысли блуждали. Словно больной зуб, кардинала мучила фраза мисс Темпл: «В каком бы теле он ни находился». Она имела в виду графа, сознание которого заключалась в Вандаариффе, в стеклянной книге и частично даже в самой мисс Темпл. Пока книга существовала, что могло помешать его новым реинкарнациям в следующие жертвы? Чаня беспокоили не воображаемые будущие реинкарнации графа – он вспоминал, как был прикован к столу и терпел мучения под воздействием стеклянных пластинок. Заснуть не удалось.

Когда поезд нырнул в тоннели перед вокзалом Строппинг, кардинал присоединился к остальным. Его удивило, что никто не зашел за ним. Он подумал, что причиной могло быть уважение к перенесенным им страданиям или осуждение его раздражительности, так что он просто приблизился к ним и стоял, хрустя костяшками пальцев.

– Кондуктор в первом вагоне, – сказал Фелпс.

– Хорошо. Как только поезд остановится, мы вылезем из последнего вагона. Следуйте за мной. Мы перейдем через пути и незаметно покинем вокзал.

Они ожидали в хвосте состава. Глаза мисс Темпл были красными. Чань посмотрел на ее правую руку и увидел, что кончики пальцев запачканы, будто она читала газету с невысохшей типографской краской. На воротнике Селесты он разглядел черное пятно.

Заскрежетали вагонные тормоза, мисс Темпл покачнулась, и доктор Свенсон поддержал девушку. Чань выглянул из окна. С платформы рысцой сбегали вооруженные дубинками констебли в коричневых мундирах. У входа в вокзал полицейские разбивали пассажиров на группы и сопровождали их как преступников.

– Откройте дверь! Нас могут задержать в любую секунду.

Каншер, стоявший у двери, ответил:

– Она закрыта!

Чань бросился по коридору к нему.

– Вышибите ногой! Все кишит полицейскими!

– Полицейские? – вскричал Фелпс. – Но почему?

Чань протиснулся к Каншеру, удары которого в дверь не дали никакого результата. Поезд громко зашипел, как утомленный дракон. Воздух звенел от полицейских свистков. Свенсон отодвинул других мужчин в сторону, достал флотский револьвер и три раза выстрелил в замок. Чань сильно пнул дверь, и она распахнулась. Он спрыгнул на гравий и обернулся, чтобы помочь мисс Темпл. Констебль крикнул, приказывая остановиться. Чань крепко взял Селесту за руку, и они побежали к поезду на соседнем пути, ожидая, что остальные последуют за ними.