– Любая помощь брату-рыцарю! Я же знаю: ты бы сделал то же самое для меня. – Буззард дружески хлопнул сэра Фрэнсиса по плечу. – А теперь, пока мой береговой отряд отправится за водой, мы с тобой поищем подходящее место для заседания ложи. Юный Хэл не должен ждать. Для него это важный день.

Сэр Фрэнсис посмотрел на Хэла.

– Тебя ждет Эболи. – Он кивнул в ту сторону, где немного дальше на берегу большой черный человек терпеливо стоял в ожидании.

Хэл провожал взглядом отца и Камбра, пока те не исчезли в лесу. Потом подошел к Эболи:

– Я наконец-то готов. Пойдем.

Эболи тут же быстрым шагом направился вдоль берега к передней части лагуны. Хэл шел рядом.

– У тебя нет никаких палок? – осведомился юноша.

– Мы их нарубим в лесу. – Эболи похлопал по рукоятке плотницкого топора, висевшего за его плечом, и повернул от берега.

Он увел Хэла примерно на милю или чуть больше вглубь суши, и они оказались у густых зарослей.

– Я тут нашел деревья заранее. Мое племя называет их квети. Из них получаются отличные палки для метания и дубинки.

Когда они начали пробираться сквозь заросли, впереди вдруг с шумом взлетели с земли сухие листья, послышался треск веток – какое-то огромное существо удирало от них. Они заметили только лохматую черную шкуру, да еще мелькнули здоровенные бугристые рога.

– Ньяти! – сообщил Эболи Хэлу. – Дикий буйвол.

– Нам бы его добыть… – Хэл снял с плеча мушкет и нетерпеливо потянулся к кремню, лежащему в мешочке на его поясе, чтобы зажечь фитиль. – Такое чудище обеспечит мясом всю команду!

Эболи усмехнулся и покачал головой:

– Сначала он тебя добудет. Нет более бешеного зверя во всех джунглях, даже лев с ним не сравнится. Он просто посмеется над твоей маленькой мушкетной пулькой, а потом распорет тебе брюхо теми могучими копьями, что носит на голове. – Он снял с плеча топор. – Пусть себе живет старый ньяти, а мы найдем другое мясо, чтобы накормить людей.

Эболи ударил топором по нижней части молодого ствола квети, и вскоре открылся похожий на луковицу корень. Еще несколько ударов – и Эболи вытащил корень вместе с тонким стволом.

– В моем народе такую дубинку называют ивиса, – сообщил Эболи Хэлу, не прерывая работы. – И завтра я тебе покажу, как ею пользоваться.

Несколькими ловкими движениями он обрезал ствол на нужной длине и снял кору. Потом отесал корень так, что он превратился в шар, твердый как железо, – и это стало походить на булаву. Потом Эболи отложил изделие и принялся искать другое дерево.

– Нам нужно по два каждому.

Хэл сидел на корточках и наблюдал за тем, как летят из-под топора обломки коры и щепки.

– Сколько тебе было лет, когда тебя схватили работорговцы, Эболи? – спросил он.

Мощные черные руки замерли ненадолго, прекратив работу. Тень пробежала в темных глазах, но Эболи вернулся к делу и лишь после этого ответил:

– Я не знаю, я был очень юным.

– И ты все помнишь, Эболи?

– Я помню, что они пришли ночью, мужчины в белой одежде с длинными мушкетами. Это было очень давно, но я помню огни в темноте, когда они окружили нашу деревню.

– А где жил твой народ?

– Далеко на севере, на берегах большой реки. Мой отец был вождем, но они вытащили его из хижины и убили, как животное. Они убили всех наших воинов, оставили в живых только самых маленьких детей и женщин. Потом сковали нас цепями друг с другом, шея к шее, и много дней заставляли идти в сторону восхода солнца, вдоль побережья…

Эболи внезапно поднялся и подхватил готовые дубинки.