Изменить размер шрифта - +

   Это было в часы, когда морозовская  дивизия  выдерживала  небывалый  по
отчаянности натиск кавалерии и пехоты. Центр дивизии был оттеснен почти  к
самой Волге.  Снаряды  уже  рвались  на  улицах  Сарепты.  Село  Чапурники
занялось, и пламя гуляло по соломенным крышам, горели  камыши  по  берегам
плоского степного озера.
   Начдив оглядывал в бинокль равнину.  Солнце  было  уже  на  ущербе.  Он
видел, как съезжались и разъезжались казачьи сотни, перестраиваясь открыто
и нагло. Опытным глазом он определил по бойкости коней, что это  -  свежие
части, готовившиеся к последней атаке. Видимо, к  закату  солнца  уже  вся
морозовская дивизия пойдет суровым маршем по полям  истории  во  главе  со
своим начдивом.
   Он опустил бинокль, вынул почерневшую трубочку, не спеша насыпал в  нее
щепоть саратовской махорки, стал искать спичек, хлопая  себя  по  карманам
шинели. Спичек не было. Он поглядел направо и налево, - в нескольких шагах
впереди него лежали  перед  накиданными  кучками  земли  бойцы:  у  одного
расплывалось на боку по суконной рубахе черное пятно, другой  хрипел,  как
дурной, трясь щекой о ложе винтовки.
   Начдив осторожно бросил трубочку на землю,  она  закатилась  в  полынь.
Снова взялся за бинокль. И руки его невольно задрожали...
   На юго-западе  были  видны  новые  огромные  скопления  конницы...  Она
откуда-то взялась, пока  он  набивал  трубочку...  Много  тысяч  всадников
выезжало из-за холмов, поднимая  пыль,  озаренную  косым  солнцем.  Этакая
силища одним махом сомнет и потопчет!.. Начдив на мгновение  оторвался  от
бинокля. В окопах все замерло, все насторожилось, бойцы поднялись, стоя во
весь рост, сжимая винтовки. Начдив не успел раскрыть и рта, чтобы  сказать
им горячее слово, - издалека докатился грохот орудий. Начдив снова  прилип
к биноклю. Что за чертовщина! Десятка два разрывов взметнулось на  равнине
вблизи съезжающихся  казачьих  сотен...  Казачьи  сотни  на  рысях  быстро
разворачивались в лаву, - в ее  гуще  плеснуло  атаманское  знамя.  Казаки
поворачивали навстречу этим мчавшимся с холмов  конным  массам...  Плотная
казачья лава, ощетиненная  пиками,  пятилась,  строилась  и  враз  послала
коней, - две лавы, эта и та, с холмов, сближались  и  сошлись...  Огромная
туча пыли встала над этим местом...
   Начдив  повел  биноклем  ближе  и  увидел,  как  панически  поднимаются
залегшие цепи пластунов...
   "Эге, - сказал сам себе начдив, - значит, вот почему предвоенсовета так
нажимал по телефону, чтоб нам держаться до последней  крови...  Так  то  ж
подошла Стальная дивизия Дмитрия Жлобы..."
   Вслед за конницей, налетевшей на казаков, поднялись из-за холмов густые
ряды стрелковых цепей Стальной дивизии. А дальше, на самом горизонте,  уже
виднелись сквозь пыль - верблюды, телеги, толпы народа. Это были  огромные
обозы дивизии, тащившей за собой, как  вскоре  выяснилось,  десятки  тысяч
пудов пшеницы, бочки со спиртом, сотни беженцев, стада коров и овец...
   Много казаков легло в этом бою. Разбитая белая конница ушла  на  запад,
пехота, заметавшись между цепями Стальной дивизии  и  морозовцами,  частью
была побита, частью сдалась.
Быстрый переход