Аля. Что это будет?
Артур. Театральный эксперимент. Это мания моего отца (подает ей руку, Аля выпрыгивает из кровати в длинной, до земли, непрозрачной — внимание режиссеров со слишком фривольными ассоциациями — рубашке в оборках и в складках, которая скорее похожа на платье, чем на ночную рубашку. Они становятся возле стульев справа. Эдик, не вставая, протягивает руку и обнимает Алю. Артур меняется с ней местами).
Стомил (который тем временем вернулся с довольно большим ящиком в руках и зашел за катафалк, из-за которого видна только его голова). Господа, прошу внимания! Представляю вам героев драмы (тоном директора цирка, объявляющего очередной номер)! Адам и Ева в раю! (На катафалке, который служит сценой, показываются две фигуры — куклы, которые Стомил надел на руки. Адам и Ева, Ева с яблоком в руке.)
Евгений. Это уже было!
Стомил (смущенный). Когда?
Евгений. При сотворении мира.
Стомил. Неважно. Было в старой версии. Я придумал новую.
Эдик. А змей?
Элеонора (успокаивая его шепотом). Тише…
Стомил. Змей подразумевается. Все мы знаем эту историю. Внимание, начинаю! (Громким голосом.)
Голос Элеоноры. Стомил, Стомил, что случилось, ты жив?
Голос Евгения. Караул! Караул! (Свет спички, которую зажег Артур. Затем этой спичкой он зажигает свечу. Виден Стомил с револьвером в руках; револьвер должен быть большой и с вертящимся барабаном).
Стомил. Ха, что? Получилось?
Элеонора. Стомил, ты так нас напугал!
Стомил. Эксперимент должен потрясти. Это мой первый принцип.
Евгений. Если дело только в этом, то это тебе удалось: у меня сердцебиение.
Элеонора. Как ты это сделал, Стомил?
Стомил. Вывернул пробки и выстрелил из револьвера.
Элеонора. Потрясающе!
Евгений. Что в этом потрясающего?
Стомил. Не понимаешь?
Евгений. Не понимаю.
Элеонора. Не обращай на него внимания, Стомил. Евгений всегда был туповат.
Стомил. А ты, Евгения?
Евгения. А?
Стомил (громче). Я спрашиваю, мама, ты поняла эксперимент?
Евгения (что есть мочи). Что?
Элеонора. Мама от эксперимента оглохла.
Евгений. Меня он совсем не удивил.
Стомил. Я объясню тебе: при помощи непосредственного действия создаем одновременность действия и восприятия. Ясно?
Евгения. Ну и что?
Стомил. Как это, что?
Евгений. А какая тут связь с Адамом и Евой?
Элеонора. Евгений, подумай!
Стомил. Речь идет о театральном феномене. Динамика сенсуалистского факта. Это на тебя не действует?
Евгений. По правде говоря, не очень.
Стомил (бросает револьвер на катафалк). Нет, у меня уже нет больше сил.
Элеонора. Не отчаивайся, Стомил. Если ты не будешь экспериментировать, то кто же тогда будет? (Все встают, отодвигают стулья.)
Евгений. Полный провал, господа!
Эдик. Я за кино.
Элеонора. И что теперь будет?
Артур. Выходите! Все за двери!
Стомил. Что такое?
Артур. Уходите! Чтобы я вас больше здесь не видел!
Стомил. Так ты относишься к своему отцу?
Артур. Отец был когда-то! Теперь отца нет! Теперь я создам отца.
Стомил. Ты? Меня?
Артур. Тебя и всех вас. Я создам вас заново. А теперь уходите поживей, все!
Стомил. Он слишком много себе позволяет.
Элеонора. Не принимай близко к сердцу, Стомил. Ведь мы сознательные.
Стомил. Я должен выйти?
Элеонора. Пойдем. Тебя ничто не должно касаться, кроме эксперимента.
Стомил. Да, искусство! Современное искусство! Дайте мне бога, и я сделаю из него эксперимент!
Элеонора. Вот видишь… (Выходят в левую дверь, в стене прямо перед зрительным залом.)
Эдик (к Евгении). Пойдемте, Бабушка?
Евгения. Возьми карты (Эдик собирает карты. |