Наш запас понял тренера по-своему. Оливер и Чарли сбежали в город; Кристоф помялся немного и вспомнил, что собирался навестить официантку из ресторации неподалеку; Изабель никуда не сбежала, а, сияя, как новая монета, устроилась на ближайшей скамейке и зарылась в бумажки, периодически что-то отправляя по линзе. Похоже, сорвала куш. Вард утопал в казарму.

Я тоже собиралась к себе, но Стейн поймал меня за руку и уволок в скрытую за зданием полигона рощу. Прижав к дереву, поцеловал. Увернуться от настойчивого, пьянящего поцелуя не вышло. Сонливость как рукой сняло. А когда у нас окончательно сбилось дыхание, Стейн тихо спросил, глядя мне в глаза:

– Ну и почему моя мышка от меня все время убегает?

– Не убегаю, – честно ответила я.

Дистанцию пытаюсь держать… Другом пытаюсь считать, но не убегаю. От него убежишь! Догонит и разрушит простой план продержаться до развода!

– Почему у меня чувство, что ты пытаешься воздвигнуть между нами стену? – Васильковые глаза печально блеснули, Змей невесело усмехнулся. – В чем дело?

– В нас! – не выдержала я. Не могу больше делать вид, что мы друзья. – В обряде! В этом бесовом обряде!

Я толкнула Змея, пытаясь высвободиться из его рук. Не отпустил. Держал крепко, но осторожно. Словно я из тонкого фарфора…

– Это все неправда! – Я рассмеялась, покачала головой. – Все неправда. Это все обряд! Он связывает магию, связывает души! Поэтому тебе кажется, что я тебе нравлюсь! Поэтому я думаю, что люблю тебя!

Стейн немного отодвинулся, но из объятий так и не выпустил. Васильковые глаза потемнели. Он хмуро спросил:

– Мама сказала об обряде?

– Да.

– С ним не все так просто.

– Он не связывает души? – Губы сами сложились в грустную улыбку.

– Связывает. – Стейн коснулся ладонью моей щеки, захотелось прижаться к шершавой коже, но… все это неправда. – Мы ничего не перепутали, Мартиша.

– Это ты так думаешь!

Пальцы теневика накрыли мои губы, заставляя замолчать.

– Обряд связывает души и магию, и это вызывает чувство родства. Оно немного напоминает дружбу. Но обряд не может заставить полюбить, Мартиша. – Стейн покачал головой. – Не может. Это просто древний способ привязать тех, кто не согласен.

– Но твоя мама сказала, что именно из-за связи душ такие браки не расторгают! – с сомнением нахмурилась я. – Обряд связывает и вызывает любовь, если не было чувств.

– Ах вот оно что, – Стейн посмотрел на дерево над моей головой, – ясно.

– А мне нет!

– Причина в другом.

– В чем же?

– Этот обряд довольно варварский. И он… не допускает измен.

– Как это?

Я озадаченно таращилась на Стейна.

– То есть совсем?

– Да. И эту часть обряда по истечении полугода не убрать.

Вот это новость! То есть его отец всю жизнь был верен жене, которую не любил?

– А-а-а… – Я беспомощно развела руками, не зная, как задать бестактный вопрос, без ответа на который так и буду сомневаться. – Твой отец и его жена? А твоя мама?

– Он не прикасался ни к жене, ни к маме, – предельно просто и прямо ответил Змей. Грустно улыбнулся и добавил: – Хотя Лора, его жена, его очень любила.

– Из-за обряда? – У меня включился режим недоверчивого дятла.

– Нет! – рассмеялся Стейн. – Она влюбилась в него сама, мышка. И мне жаль, что Лора не полюбила никого другого…

– Но она же была привязана к твоему отцу? – Рада бы списать неуемное любопытство на проклятие, но это было не оно.

– Любовь бывает разная.