Шаг в пропасть...

И она проснулась.

Прохладная нежная рука легла ей на лоб, и, моргнув несколько раз, Анна наконец четко увидела перед собой лицо матери. Обычно спокойные, как озеро, серо-голубые глаза королевы сейчас выражали тревогу, каштановые локоны ниспадали на одно плечо, выбившись из прически, челка была растрепана. На ее плечи был небрежно наброшен широкий бордовый платок, расшитый множеством снежинок и украшенный пурпурной бахромой, а из-под него проглядывала лиловая ночная рубашка.

Анна резко села:

Где Эльза? Волк до нее не добрался?

– Анна, тише, все в порядке. – Мама подсела к девочке и заключила ее в объятия. – Все хорошо.

– Там был снег, – затараторила Анна, ее сердце все еще бешено колотилось. – И деревья! Я бежала, бежала, а потом... Я поскользнулась! – Девочка попыталась усесться на подушки. – Эльза сперва была там, а потом ее не стало. Я так испугалась!

Отец, до этого стоявший поодаль, подошел к кровати с подносом в руках. На нем стояли кружки с горячим шоколадом, источавшим густой ароматный пар.

– Тебе приснился плохой сон, – спокойно произнес король. Его рыжеватые светлые волосы, обычно аккуратно зачесанные назад, сейчас были взъерошены, будто после скачки. И почему-то вместо пижамы на нем была темно-синяя униформа, украшенная кокардами и золотыми эполетами. Наклонившись, он поставил поднос на прикроватную тумбочку. – Эльза в своей комнате, спит, как и все мы в столь поздний час.

Несмотря на все уверения, девочке казалось, будто что-то не так. Анна помнила, как она проснулась на этой самой кровати, глядя в окно на горящее красками северного сияния небо, и решила разбудить Эльзу, чтобы... Чтобы что? Анна прищурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то, в голове стоял непонятный шум. Как странно. Единственное, что осталось от всей этой ночи, – лишь смутные очертания ее кошмара: гора, волк и лютый холод.

Отец сел рядом с матерью и протянул Анне теплую кружку.

– Вот, выпей, – ободряюще произнес он. Из кружки валил пар и, закручиваясь, поднимался к потолку, напоминая маленькой принцессе грациозного пушистого волка.

Она вздрогнула, все еще немного потрясенная. Но Анна никогда не отказывалась от горячего шоколада. Девочка сделала большой глоток и почувствовала, как тепло от него медленно разлилось по всему ее телу.

Мать похлопала ее по коленке.

– Знаешь, когда мне снится плохой сон, я всегда представляю, как комкаю его и выбрасываю в окно, чтобы Фриггу было что ловить, кроме Луны и Солнца. Ты же помнишь старую легенду, которую я тебе рассказывала о рыбаке по имени Фригг?

Анна помнила, но тем не менее покачала головой. Ей не хотелось, чтобы мама уходила. Так что девочка уселась поудобнее и, попивая шоколад, стала слушать рассказ о хвастливом рыбаке, который забрасывал свои сети снова и снова, надеясь на все больший улов, пока они однажды ночью случайно не запутались в звездах, отражавшихся в спокойных водах океана, обрекая Фригга на вечные скитания по ночному небу. Анна впитывала в себя успокаивающее присутствие матери, от которой всегда исходил нежный аромат лаванды.

Воспоминания о кошмаре совсем померкли, сменившись реальностью: уютная спальня с розовыми обоями, мягкие ковры, овальная картина с замком Эренделл, которой она, казалось, могла любоваться вечно, гобелен с королевами и спокойно мерцающие в канделябрах на стенах свечи. Огонь в камине уже потух, но несколько угольков все еще тлели, похожие на случайно брошенные в золу рубины. Но самым уютным и внушающим покой в этой комнате были ее родители. У Анны начали слипаться глаза.

– Тебе уже лучше? – прошептал отец, когда королева закончила свой рассказ.

Анна кивнула, и он улыбнулся.

– С горячим шоколадом все всегда лучше, – сказал он.

– Надо разбудить Эльзу! – Глаза Анны сверкнули, ее кружка была уже пуста.