– Возможно, – Дмитрий пожал плечами. – А имя у этого гостя есть?

– При мне называли только Алексеем Михайловичем. Уважительно, значит.

«Как заказчика или ценного специалиста. Впрочем, это понятно уже и по тому, что в баню водили. Впрочем, вряд ли это был заказчик, такие сами не катаются. Значит, специалист, который понимает, что брать. Логично. А то зайдет такой таксист, увидит три шкафа с книгами в два ряда, – и чего он там искать будет, не понимая ни в науке, ни в систематизации? Что ж, симферопольский Алексей Михайлович, найдем. Даже если прибыли не на поезде и не на самолете. Если все так, как я думаю, в симферопольской милиции с вами знакомы. Запросим».

– Ну, спасибо. О да, вот еще тут помни, как раз болит… ух-х-х…

Уходя, Дмитрий оставил на лежанке двадцать рублей, которые предстояло провести как оперативные расходы. Кнут кнутом, но осведомителей следовало и прикармливать. Конечно, двадцатка ему – тьфу рядом с суммами, которые оставляют воры, но – вопрос принципа. Каждый труд должен оплачиваться, особенно если он на благо общества. Особенно за такой отличный массаж.

IV. Таинственный поклонник

Все-таки дождь путал все планы. Изначально Дмитрий планировал наблюдать за ищущей идеальных отношений наживкой, сидя на лавочке. Можно было взять хорошую книжку, сесть в тени раскидистого платана и читать, время от времени поглядывая через площадь на газетный киоск, рядом с которым ждала бы темноволосая художница.

Под дождем же, пусть даже мелким и противным, читать не получалось: человек, читающий под дождем, выглядел бы глупо. Поэтому приходилось просто уныло ждать под платаном вместе с другими неудачниками, забывшими дома зонт, глядя на толпы на театральной площади.

В общем, дождь влиял на это потенциальное свидание сильно, и Дмитрий пока не понял, к добру оно или к худу. Скажем, вот так маньяку, чтобы приглядеться к жертве, надо было подойти ближе, а значит, его легче было бы заметить. С другой стороны, толпы спешащих людей в куртках с капюшонами, под зонтами, наклоненными от ветра… через площадь можно было бы провести целый полк маньяков так, чтобы они не вызвали подозрения. С условием, что они не будут останавливаться и присматриваться, потому что люди под дождем этого обычно не делают.

Но хватит ли маньяку краткого взгляда мимоходом? Если нет, то, может быть, он все же подойдет, задержится? К такой-то наживке?

Наживка из Игоря и правда получилась неплохая. Создавая лейтенанта, природа одарила его тонкими чертами лица, пышными ресницами и полными губами, а в остальном откровенно поскупилась на материал, так что хватило пышного парика и накладной груди, чтобы получить немного мальчишески выглядевшую, но вполне презентабельную даму.

Голос, конечно, оставался мужским тенором, но тут уж ничего не поделаешь. Не стихи же ему читать. Здесь задачей было просто увидеть этого человека, а потом узнать имя и все прочее.

«И все же слишком много людей. Ведь специально он время выбрал к началу представления, так что и погода не мешает. Часом раньше тут полтора железнодорожника бы были на всю площадь, а сейчас?»

Сейчас людей стекалось к театру столько, что можно было писать статью в газету о том, насколько культурные граждане проживают во Владивостоке.

Плакаты обещали «Банкрота», и это отчего-то казалось Дмитрию знакомым, хотя он был уверен, что такую пьесу никогда не смотрел. Но что-то ведь было совсем недавно, что-то…

Кто-то шагнул поперек движения толпы, к газетному киоску, и Дмитрий выбросил «Банкрота» из головы.