— Спасибо, — я улыбнулась, беря чашку из ее рук.

Случайно коснулась пальцев, и Лин дернулась. Горячий напиток выплеснулся на покрывало, прикрывающее мои ноги. На светло-зеленом атласе образовалось пятно.

В глазах девочки всколыхнулся испуг.

— Простите… простите меня, — зашептала она, отступая. — Я нечаянно…

Да что такое с этим ребенком? Почему она так боится меня? То есть Аврору?

В голову закралась страшная мысль: что, если моя предшественница издевалась над ней? Старшая дочь нелюбимого супруга, рано потерявшая мать, пережившая двух мачех, которые тоже неизвестно как относились к ней. Да и отец, судя по тому, что я узнала, вниманием дочек не балует.

Остальные трое притихли, глядя на меня затравленно, будто мышки перед котом. Даже малышка Би, и та жевать перестала, застыла с таким видом, будто вот-вот расплачется.

— Ничего, — я выдавила улыбку. — Все в порядке. Покрывало толстое, ты меня не обожгла, а пятно отстирается.

И, показывая, что не сержусь, поднесла чашку к губам.

На самом деле, это был не тот чай, к которому я привыкла, а отвар каких-то трав. Мне удалось различить только ромашку и липу.

В полной тишине я успела сделать несколько маленьких глотков, когда раздался удивленный и несколько разочарованный голосок Мэй:

— Вы не будете наказывать Лин?

— А должна? — я перевела взгляд на нее.

— Ну… — девочка задумалась. — Да. Вы же всегда кричите, когда мы делаем что-то не так. И требуете, чтобы нас наказали.

А вот это уже интересно.

Я кивнула Лин, а сама обратилась к ее сестре:

— И как же я должна наказать твою сестру

Пролог

Если твоя жизнь катится ко всем чертям, единственное, что ты можешь сделать, это занять место в первых рядах и насладиться финалом.

Именно этим я собиралась заняться в тот памятный день.

Злость, обида, непонимание захлестывали меня изнутри. Я бежала по улицам города, глотая соленые слезы. В голове стучала единственная мысль, выгрызая мне мозг: как он мог?!

Сволочь!

Пронзительный визг тормозов и яростный звук клаксона обрушились так внезапно, что я на мгновение растерялась и потерялась в пространстве. Кто-то схватил меня за локоть, грубо дернув назад.

— Дура! — заорал в ухо незнакомый мужской голос. — Жить надоело?!

Дыхание сбилось. Я едва удержала равновесие и подняла ошалевший взгляд.

Перекресток. Четырехполосное движение. Бесконечный поток машин. А я лезу, ничего не видя из-за обиды и слез.

Точно жить надоело…

— Девушка, с вами все в порядке? — тот же голос, только теперь смущенный, участливый.

Я повернулась к его обладателю. Лет двадцать пять, симпатичный, подтянутый. Заглянул мне в лицо, улыбнулся.

— Такая хорошенькая и в слезах. Кто вас обидел?

От улыбки на щеках парня появились милые ямочки.

У Артема такие же…

В сердце вспыхнула жгучая боль.

Зачем только вспомнила!

Взгляд машинально упал вниз, на руку парня, сжимавшую мой локоть. Отметил полосу, предательски белеющую на безымянном пальце. И боль перешла в глухую ненависть.

Мужчины! Все одинаковы! И этот туда же! Кольцо обручальное снял, небось, чтобы знакомиться не мешало. А дома жена ждет…

Беременная…

Горло сжалось от подступивших рыданий.

Ненавижу! Ненавижу их всех!

Дернулась, вырывая руку из пальцев незнакомца.

— Со мной все отлично, — буркнула грубо и пошла, не оглядываясь, вдоль тротуара.

Шла, натыкаясь на толпу, почти не видя, не понимая, куда иду и зачем…

Начался дождь.