Впрочем, рассказ не об этом. Завелся у Ковалева курортный дружок, живший в том же санатории. Карачаевец по национальности. Звали его Магомет. Имел он звание капитана (повыше прапора — что да, то да), а служил в Карачаево-Черкесии, опером в республиканском Главке. В целом — нормальный мужик, тоже совершенно здоровый и тоже падкий до женского общества. Но была одна закавыка: Магомет жил в двухместном номере… Вам непонятно, в чем закавыка? В наличии соседа, в чем же еще! Чтобы привести к себе бабу, каждый раз Магомету приходилось договариваться с майором Сашей из Москвы, на редкость спокойным и правильным персонажем. (Этот Саша приехал лечиться: исправно пил воду, ходил повсюду с плеером и наушничками в ушах, вдобавок, целыми днями книжки читал (!).)

Короче, бедствовал Магомет.

А Ковалева поселили в одноместном полулюксе (вот она, хватка!). Полулюкс — это отдельная комната с двуспальной кроватью, с холодильником и телевизором. Бесплатная путевка давала право только на двухместный номер, но Ковалев, когда регистрировался, доплатил до стоимости полулюкса, благо комната была свободна. Не такие уж большие деньги. Ну, и регистраторше, как водится, сверху. Магомет то ли не сообразил сделать так же, то ли денег пожалел. Вот и получилось, что прапорщик из районного Управления жил, как принц, а капитан республиканского Главка ютился, будто не родной.

Когда из Черкесска к Магомету приехала знакомая абазинка (секретарша в том же Главке), капитан поставил перед прапором вопрос ребром: нужна твоя комната, друг. Всего на одну ночь. И прапор взял под козырек, опасаясь поссориться с темпераментным горцем.

С соседом Сашей договорились: спальное место Магомета этой ночью займет Ковалев. Вечер провели втроем: капитан, его подруга и прапор. Начали в кафе, закончили в полулюксе. Абазинка вела себя на удивление раскованно (или это вино ее вело?), без стеснения делилась с коллегами своим опытом. Оказалось, что черкесы как мужчины никуда не годятся, зато карачаевцы — вот это мужчины. Отпустив тормоза, она откровенно сеяла межнациональную рознь, но карачаевец Магомет вместо того, чтобы привлечь ее к ответственности по статье 282 УК РФ, пьяно ржал. Сам же он раз за разом объяснял другу и подруге, сверкая бесноватыми глазами, что Магомет — самое распространенное на Земле имя… Иначе говоря, для кого-то вечер удался.

Цветущая абазинка ужасно нравилась Ковалеву, но попробовать отбить ее у товарища было немыслимо. Единственное, что Ковалев позволял себе, это намеки — мол, не веселее ли спать втроем, чем вдвоем? Мол, моя двуспальная кровать запросто троих выдержит… Его не поняли (Магомет был не столь раскован). И в половине первого ночи намекнули уже Ковалеву: а не пора ли тебе, друг, дать землякам пообщаться наедине?

Спустившись из полулюкса на второй этаж, добравшись в полутьме до чужого номера, он ткнулся в дверь. Заперто… Только тут он сообразил, что не взял у Магомета ключ. А майор Саша, похоже, спит. Странный мужик — боится спать с открытой дверью… Не меньше минуты Ковалев собирался с мыслями. Что было делать? Вариант один: будить Сашу. Вариант два: возвращаться за ключом. Вернуться — означало потревожить парочку в самое горячее время. Магомет смертельно обидится, шайтан бы его побрал… Ковалев постучал в номер. Ни шороха в ответ. Он постучал сильнее, злее. Нет реакции. Очевидно, чудаковатый Саша заснул со своим вечным плеером. Бешенство охватило прапора: он забарабанил в дверь — сначала кулаком, потом ногой… Приоткрылась соседняя дверь, и густой бас проорал из темной щели: «Вы что там, оборзели?! Рапорта давно не писали?!» Сквозь дверь напротив пришел другой вопль: «Эй, мудаки! Я ведь сейчас выйду!»

Это был тупик.