Врача он нашел в больнице, на прежней должности, но заметно осунувшегося и постаревшего. Молчать о неприятностях тот не стал, справедливо полагая, что у посетителя их не меньше. Тем более весь город гудел о происшествии на складе. И хотя никто толком не мог сказать, что там случилось, Харука догадывался, кого преследовали и спасали.

Его история тоже не была похожа на сказку.

На следующий день после выписки Югаты, врач по обыкновению возвращался домой через маленький лесок. Он снимал половину деревянного домика, на отшибе. Место было тихое, почти безлюдное. А может, оттого и спокойное? Нападения Харука не боялся — в городе знали, что ни взяток, ни левых заказов врач не берет, а значит и поживиться у него нечем. Начальство поругалось, премии лишили — чего еще опасаться? — подумал врач, спокойно ступая по темному лесу. И ошибся. Не учел, что нападают не всегда ради денег. Кенрёку не прощают тех, кто им отказал.

Первых ударов врачу удалось избежать. Но когда ты мирный горожанин, а нападают трое громил, вырваться из кольца сложно…

О самой драке он рассказывал равнодушно, красноречивей говорила перемотанная рука и осторожные, болезненные движения. В какой-то момент Харука упал на землю, но продолжить избиение напавшие не успели. Из леса раздался вой, а затем кто-то маленький, но очень шустрый бросился на бандитов, раскидывая их в разные стороны. Такого отпора они не ожидали. Когда прошло первое изумление, напавшие попробовали упокоить неожиданного спасителя, но тут со стороны дороги послышался шорох шин. К счастью, проезжающий мимо сосед услышал крики и возню, и решил посмотреть, что случилось. Лишние свидетели (как и трупы) бандитам были ни к чему, и они отошли в лес, забирая с собой раненного неизвестным помощником подельника. А когда врач огляделся, никого кроме спешащего на выручку соседа рядом не оказалось.

Кагэ постарался разузнать, кто помог доктору, но описание было весьма расплывчатым. Худое и невысокое существо, которое дралось голыми руками и зубами, как звереныш, — единственное, что заметил врач.

Пересказ занял немного времени. Тем более смотритель благополучно упустил из него самые мрачные куски, чтобы девушка не слишком переживала. Вряд ли она увидит врача в ближайшие дни.

— Думаешь, это его сестра вмешалась? — высказала Асаяке вертевшуюся в голове мысль.

Парень пожал плечами.

— Не знаю. Он же рассказал тебе о записке. Может, в русалке еще сохранились воспоминания о прошлой жизни, и чем ближе человек, тем лучше она его помнит. А кто может быть ближе близнецу, чем его вторая половинка?

— Судя по той нечисти, которая напала на Югату, у нее теперь другая семья, — Асаяке едва заметно передернуло от неприятных воспоминаний.

— Но ведь прежняя владелица сказала, что особняк тебя принял. Может, и прочие существа станут относиться к нам лучше?

— Нет, они иные, — девушка выделила слово, и Кагэ почувствовал, что эту интонацию она скопировала. Асаяке собиралась сказать что-то еще, но очередной приступ кашля сотряс ее, и спустя минуту, она обессилено легла на подушку.

— Лучше отдыхай, — произнес парень, прежде чем подруга возобновила беседу. Она помолчала, кивнула и скрылась под одеялом почти до глаз.

— Посидишь со мной, пока не засну? — робко попросила она.

Парень улыбнулся. Подоткнул одеяло и стал разглядывать комнату, стараясь не задерживать внимание на лице девушки, дожидаясь, пока беспокойное дыхание сменится тихим и ровным. Несколько прядей выбилось из наскоро заплетенной косы, и Асаяке поморщилась, когда съехавшая заколка впилась ей в шею. Боясь разбудить, парень наклонился, осторожно расплел волосы, и положил заколку на тумбочку рядом с кроватью.

А затем, так и не притронувшись к нежной, манящей коже, вышел из комнаты.