— И ты удивлен?

— Ты можешь решить эту проблему.

— Чтобы я взял штурмом греческие корабли? Это невозможно.

— Не ты, твои змеи.

— Как ты это себе представляешь?

— До рассвета пловцы, несущие с собой твоих питомцев, доплывут бесшумно до кораблей, вскарабкаются на борт и освободят змей, бросая их на греков, охраняющих заложников. Змеи укусят нескольких воинов, но никто не догадается, что их смерть — дело наших рук.

— Находчиво, но рискованно; ты думаешь, что кобры укусят тех, кого надо?

— Мы обязаны пойти на риск.

— Мы?

— Конечно, ты и я будем частью этого похода.

— Ты хочешь, чтобы я рисковал жизнью ради гречанки, которую я никогда не видел?

— Ради египетских заложников.

— А что станет с моей женой и змеями, если я погибну во время этой глупой авантюры?

— До конца своих дней они не будут бедствовать.

— Нет, это слишком опасно… А сколько моих змей понадобится для нападения на проклятых греков?

— За все тебе будет заплачено, а твои ученые занятия будут отныне находиться под покровительством государства.

Сетау посмотрел на неотразимо притягательную этой теплой ночью Лотос.

— Вместо того, чтобы болтать, давай лучше укладывать змей в мешки.

Менелай ходил взад-вперед по главному мостику корабля. Часовые не замечали движений на пристани. Царь Лакедемона был уверен, что трусливые и мягкотелые египтяне не рискнут штурмовать корабль. Конечно, взятие заложников было недостойным воина поступком, но у него не было другого способа вырвать Елену из-под покровительства Туйи и Нефертари.

Заложники уже перестали плакать и жаловаться. Со связанными за спиной руками, обессиленные люди охранялись десятком воинов, которые менялись каждые два часа.

Помощник Менелая поднялся на мостик.

— Вы думаете, они нападут на нас?

— Это будет глупо и бесполезно, мы будем вынуждены перебить заложников.

— Но тогда мы лишимся своего главного преимущества.

— Прежде чем мы доберемся до моря, мы убьем многих египтян. Но они не подвергнут опасности жизнь своих соотечественников. На рассвете я заберу Елену, и мы вернемся домой.

— Мне жаль покидать эту страну.

— Ты что, рехнулся?

— Разве нам не жилось бы счастливо и мирно в Мемфисе?

— Мы родились для того, чтобы бороться. А не для того, чтобы предаваться лени.

— А если вас тоже убьют?

— Мой меч еще при мне. Когда Елена ко мне вернется, все поймут, что моя власть неоспорима.

Рамзес отобрал тридцать лучших пловцов. А Сетау показал, как нужно открывать мешок, чтобы змея не укусила раньше времени. Лица добровольцев были напряженными. Правитель обратился к ним с короткой речью. Слова Рамзеса и спокойная мудрость Сетау внушили отряду уверенность в победе.

Рамзес жалел о том, что вынужден скрывать свое участие в этом деле от супруги и матери. Но ни та, ни другая не допустили бы такого безумия. Он должен взять на себя всю ответственность за этот штурм. Если судьба решила дать младшему сыну Сети шанс получить верховную власть, то она и позволит ему успешно пройти это испытание.

Сетау тихо разговаривал с лежащими в мешках змеями и тем самым успокаивал их. От Лотос он узнал о звуках, ничего не значащих для людей, но убедительных для таинственного слуха пресмыкающихся.

Когда Сетау убедился в готовности отряда, вся группа отправилась к Нилу. Солдаты зашли в воду недалеко от главной пристани так, чтобы греческие наблюдатели не увидели их.

Сетау тронул за руку Рамзеса.

— Подожди… Посмотри, по-моему, корабль Менелая отдает швартовы.