– Выход есть, Шурик, – решительно заговорил Сергей. – Через два, максимум – два с половиной часа мне нужно быть в Москве, на Полянке. Там канцелярия итальянского генерального консульства.

– Уже интересно, – буркнул бармен.

– Билет забронирован, виза будет. Ночью я окажусь в Италии.

– И больше сюда не вернешься, так?

– Скорее всего… Я позвоню тебе из Венеции, ты скажешь, какие тут дела и можно ли возвращаться. Все твои дружеские услуги будут щедро оплачены, обещаю.

– Ну что ж, это вариант… А насчет оплаты услуг – это ты, брат…

Сергей вдруг застонал и обессилено откинулся на спинку дивана.

– Черт, черт! – провыл он.

– Ну что еще?

– Черт! У тебя в подсобке…

– Что в подсобке?

– Осталась моя ветровка! Там мой паспорт!

– Заграничный, что ли?

– Обычный! С именем, отчеством, фамилией и пропиской! Менты уже у меня на квартире, ждут-поджидают. Я не могу поехать домой за загранпаспортом! Какая к лешему Италия!

– Н-да, ситуевина… – бармен покачал головой. – Ты круто попал, братишка.

– Что же делать? Что делать, Шурик? – истерично выкрикнул Сергей.

Шурик подошел к окну, какое-то время задумчиво смотрел вниз.

– Тебе, Серега, надо залечь на дно, – отвесил он, как приговорил. – Только так, и не иначе.

Бармен подсел к приятелю, приобнял его за плечи.

– В общем, слушай. Я тебя вытащу из этого дерьма. Через три часа тебе сделают новый паспорт. На другую фамилию. Сейчас приедет фотограф, щелкнет тебя.

Сергей лишь покорно кивал в ответ.

– Поедешь в Сочи вечерним поездом, – продолжал диктовать Шурик. – Отмякнешь там в соленой водичке. И заодно отвезешь вот это.

Бармен указал на продолговатую спортивную сумку, притулившуюся в уголке гостиной.

– Наркотики? – ужаснулся Сергей.

Этого еще не хватало!

– Успокойся, не наркотики, – усмехнулся Шурик. – Эк вы все наркотиков-то боитесь… Но тем не менее – глаз с этой сумки не спускай. В Сочи тебя встретят, приветят. Прямо у поезда.

Денег дадут, поселят. А там… Там видно будет. Что-нибудь придумаем.

– А все-таки, что в сумке? – с подозрением посмотрел на Шурика новоиспеченный курьер.

– Знаешь, я бы на твоем месте не был таким любопытным, – злобно ответил бармен. – В твоем-то положении… И в поезде ты эту сумку лучше не открывай. Меньше знаешь… В общем, ты понял?

– Понял…

Глава тридцать девятая

Под ногой хрустнула использованная ампула, но Алексей не чувствовал боли от мелких осколков, впившихся в голую пятку.

– Он умер, понимаешь! – надрывался в телефонную трубку кардиолог. – Игорь умер! Из-за меня, Гена!

У себя в квартире иеромонах Герман зашнуровывал кроссовки, прижав телефонную трубку плечом к уху. «Голос у Лехи какой-то неестественный, выпил, наверное, – машинально отметил он про себя. – Впрочем, ему больше ничего не остается, как напиться».

– Гена! – продолжал взывать полубезумный от горя доктор. – Она не хочет со мной говорить. И вообще, между нами все кончено…

– Да брось ты, время лечит, – сказал дежурную фразу утешения Геннадий, а сам думал о своем. С замиранием сердца думал, со сладостным предчувствием…

– Слушай, Гена, ты же священник! – продолжал свой бред Алексей.