– Что за… – растерянно протянул паук. – Она должна быть здесь. Я видел, сколько сил она теряет после каждой расправы над моими подопечными. Она должна сейчас спать беспробудным сном!

Чувствуя, что его очередной тщательно продуманный план вот-вот рассыплется, как и предыдущие, паук занервничал.

– Где она? – рявкнул он.

– А мне почем знать? – огрызнулась Сильвина.

Она-то думала, что сейчас увидит своего главного врага поверженным и молящим о пощаде. А нашла лишь кровать, укоризненно наморщившую белоснежные простыни. Да еще этот Обсидиан вопил, действуя на нервы.

Тут до их слуха донеслись осторожные шаги. Сильвина, мгновенно вспотев, испуганно шарахнулась в сторону, рванула створку окна, позабыв даже о своем страхе перед полетами. Паук больно дернул ее за волосы.

– Опомнись, ты невидима! Немедленно успокойся! – злобный шепот мгновенно парализовал Сильвину, и она застыла, вытянувшись за портьерой.

Дверь бесшумно открылась.

– Вот так сквозняк! – проговорил Стефан и поспешил к окну, чтобы закрыть его.

Пройдя в миллиметре от замершей Сильвины, он словно что-то почувствовал и посмотрел прямо на нее. Та в ужасе затаила дыхание.

Луна прикрыла лампу рукой, чтобы порыв сильного ветра не задул ее. Устало сев на кровать, она тихо спросила:

– И что теперь делать? Книги нет. Значит, паук все-таки вытащил ее из Валоремии. Я даже не знаю, как сказать об этом отцу.

Стефан немного постоял, наморщив лоб, затем задернул штору и сел рядом с Луной. Сильвина едва сдержала облегченный вздох.

– Да… Я бы тоже не смог. Пусть Галит, как доберется до дворца, сам докладывает о происшествии, а тебе надо отдохнуть.

– И Галита жалко. Он просто раздавлен этим.

Девушка с болью вспомнила потускневшие глаза Галита, когда они, соврав, что им якобы разрешили правители, вместе с ним вошли в обессиленную Валоремию и обнаружили пропажу книги.

Галит отправил два отряда обыскивать окрестности, а сам с тяжелым сердцем засобирался в Манибион. Он подвел правителей. Он всех подвел. Луна крепко держала пожилого воина за руку, тайно исцеляя ноющее сердце. Никакой преданности не хватит, чтобы победить коварство мерзкого паука. Не в силах выносить его горе и подталкиваемая каким-то предчувствием, Луна на Лунфиче заторопилась во дворец, значительно опередив Галита с воинами. Но заходить к отцу не стала. Она чувствовала, что не сможет вынести еще одних глаз, охваченных болью и паникой.

– Нам еще предстоит ответить за обман, – пробормотал Стефан.

– Это самая малая из бед.

Тут до их слуха донеслись крики и хлопанье дверей. Придворные бежали по коридору сломя голову.

– Что-то случилось! Я так и знала, я чувствовала, – Луна со страхом вслушивалась в нарастающий шум.

В комнату влетел взъерошенный Фиччик, который отстал под предлогом подышать воздухом перед сном, что на самом деле означало очередной тайный набег на дворцовую кухню. Прожорливый хранитель проголодался, и свежий воздух интересовал его не больше, чем прошлогодняя листва.

– Скорее! – дожевывая булку, заверещал он.

Луна и Стефан испуганно переглянулись и выскочили в коридор.

– Что произошло? – крикнула Луна.

– У госпожи Аниты родился сын, – выпучив глаза, сообщил хранитель и чуть не подавился.

Луна мгновенно забыла обо всех предчувствиях, страхах и бедах.

– Что?! Стефан! – ее глаза засияли. – Ты слышал? Сын!

Схватив друга за руку, она побежала вслед за слугами, которые торопились в лазарет.

В наступившей тишине паук яростно рявкнул:

– Упустили!

Он на секунду замолчал, а потом переспросил уже другим тоном:

– Погоди, погоди… Что сказал хранитель?

– У госпожи Аниты родился сын, – послушно повторила Сильвина.