«У каждого мага существует своя аура, — проекция его магических способностей, которую могут увидеть лишь владеющие магическим искусством. В нормальном состоянии, аура белая. Во время боя именно аура принимает на себя все удары».

«Магия в городах Ледра доступна к использованию в специальных местах — именуемых Аренами и расположенных в городах. Во время боев на Аренах, маг проигравший в схватке полностью теряет свою силу, но не более того. Это обусловлено особым „Заклинанием Рэндома“, — относящимся к „изначальным заклинаниям“. Через определенное время сила восстанавливается. Применение магии возможно и вне Арен. Во-первых, для использования боевой магии вне Арен в городах, необходима пятая ступень посвящения. Только достигший ее маг, способен преодолеть „Заклинание Рэндома“. Маг не имеющий данной ступени посвящения но достигший определенного уровня владения магическими силами, тоже сможет применять вне Арен магию, но только защитную. Во-вторых, в схватках вне Арен, велика вероятность смерти мага. В Лабиринтах и за пределами города все ограничения на применение магии снимаются».

— Что там такое? — Дороти открыла дверь и выпрыгнула из кареты.

Я последовал за ней. Сэм и Мист разговаривали с тремя невысокими смуглыми бородачами, увешанными с ног до головы оружием. Язык на котором шел разговор напоминал какое то невнятное бормотание.

— Это язык кочевников, — шепнула Дороти, — я его немного понимаю. Судя по всему дела у нас плохи. Гости явно не довольны.

— Чем?

— Они говорят о каком-то налоге. Похоже, Сэм должен им деньги заплатить, — девушка покосилась на главу нашего каравана.

Ответить я не успел. События стали разворачиваться с пугающей быстротой. Один из кочевников выхватил меч, но удара нанести не успел, так как вмешался Мист. С удивительным для его комплекции проворством он тоже выхватил меч и не успел я и глазом моргнуть, как один из кочевников валялся на песке с распоротым животом, а второй выл, держась за окровавленную культю несколько мгновений назад бывшую его рукой.

Третий же расширенными от ужаса глазами смотрел на Миста. Тот с невозмутимым выражением лица поигрывал мечом. Но вскоре обстановка изменилась не в нашу пользу. Я увидел как вдали, поднимая клубы песка, к нам направляется отряд всадников.

Сэм с Мистом переглянулись и только сейчас заметили нас.

— Что дальше? — сходу поинтересовалась Дороти.

Судя по растерянному выражению на их лицах, они явно не знали что делать. Но Дороти знала. Я поразился тому, как девушка быстро взяла ситуацию в свои руки.

— Так Мист в сторону. Ты Сэм тоже.

— Чего? — Мист удивленно уставился на девушку.

Тем временем третий кочевник, про которого на несколько мгновений забыли, неожиданно бросился бежать по направлению к приближавшимся всадникам.

— Ты что хочешь сражаться с ними? — поинтересовался я у девушки, которая тем временем уже заняла позицию для медитации.

— Именно, — ответила девушка, — тебя что-то смущает?

— Да нет, — хмыкнул я, — просто никогда не сражался в подобных боях. В них же можно погибнуть?

Я помнил рассказы Хоу. Основное отличие Пустоши и заключалось в том, что там не было ограничивающих заклинаний, какие существовали в городах. Поэтому если в городе на Арене, в случае проигрыша ты отделаешься только слабостью, то в Пустоши эта слабость может стать смертельной.

— Можно погибнуть и ночью в туалете, в выгребную яму провалившись, — рассмеялась Дороти, — или ты хочешь сам сдаться в руки кочевников? Гребцом на галерах Халиского шаха или каменотесом на острове Зунгар захотелось стать?

— Да, я просто спросил… — прибывая в некотором недоумении относительно того, кто такой шах и что это за странный остров.