Кевин наклонил голову на один бок, потом на другой.

– А кто это Бэлок?

Хоть Рух и приобрел окраску гоблинов, которых столько употребил в пищу, гоблином он не был. У него был голос Бэлока, его интеллект, ненависть к Нэду, впитанная через пищеварительный тракт, и малая толика магии. Но Кевин все же не был Бэлоком, и там, где темный маг мог бы призадуматься, стоит ли жертвовать вселенной ради своей мести, Кевин лишь знал, что Нэд должен страдать, должен умереть по какой-то очень важной причине, точно не вспомнить какой именно. Кевин куда больше оставался Рухом, чем чародеем, и потому тонкости мотивации мало его занимали.

Он осторожно, чтобы не повредить ничего заранее, ухватил Нэда за ногу – Кевин собирался насладиться каждой крупицей страдания Нэда. Потом Рух расправил крылья, собираясь поискать более укромный уголок.

Дротик воткнулся ему в плечо, и следом еще один. Раны были неглубоки, но боль заставила позабыть дальновидные умозаключения. Рух закричал и выпустил Нэда, который тяжело грохнулся о землю, так что ему совершенно вышибло дух. Каким-то чудом все кости остались целы, но он едва смог подняться на колени.

Регина метнула третий дротик и протянула руку так, чтобы Мириам, которая держала связку, могла дать ей новый.

Фрэнк поднял Нэда и передал избитое тело командира ближайшему людоеду.

– Унеси его отсюда.

– Слушаюсь, сэр, – отсалютовал Ральф. Он небрежно закинул Нэда себе на плечо и побежал. Каждый шаг ударом колокола отдавался у Нэда в голове.

Кевин широко распростер крылья, взъерошив зеленые перья. Он пригнул голову к земле и набросился на своих противников. Но Фрэнк не отступил. Когда Рух примерился разорвать его напополам жутким разверстым клювом, Фрэнк отвесил ему хороший боковой прямо по рылу. Чудовище отпрянуло, скорее ошарашенное, чем поврежденное. Прежде никто не осмеливался бросать ему вызов. Рух нанес повторный выпад. Фрэнк ответил мощным апперкотом, потрясшим Кевина настолько, что даже колени подогнулись и вылетел зуб, а расплывчатая ярость обрела новую цель.

– В сторону! – крикнула Регина. – Не могу прицелиться как следует!

– Прицелиться как следует? – изумилась Мириам. – Эта тварь здоровенная, как… как треклятый гигантский Рух.

Мириам не солгала. Если бы Регина намеревалась просто загнать в чудовище дюжину-другую дротиков, то места было хоть отбавляй. Однако жизненно важные центры оставались скрытыми за могучим людоедом, сейчас в кровь сбивающим кулаки о прочный подбородок Кевина.

– Незаметно, чтобы ты делала что-то, – оборонила Регина. – Кроме как держала мои копья.

– Это правда. – Мириам бросила оружие на землю. Закрыв глаза, она стала напевать про себя, и воздух вокруг сирены как бы сгустился и замерцал. У Регины появились неприятные ощущения.

Тем временем Фрэнк изо всех сил старался отвлечь Руха. Прежде Регине не случалось видеть его в бою. Одних габаритов людоеда хватало отбить у любого охоту драться. Людоедская сила была общеизвестна, а необычно крупный даже для людоеда Фрэнк был еще сильнее. Но она и представить не могла, что он способен в одиночку отбиваться от Руха. Тут одной силы было мало. Тут требовалось умение. Фрэнк был на удивление ловок. Это не походило на грацию танцора или изящество фехтовальщика – людоеды были иначе скроены. Это было искусство битвы, спокойствие и расчет уникального единоборца. Ни одного лишнего движения. Смертоносная точность каждого удара. Когда бы Кевин ни выбрасывал голову для атаки, он вновь и вновь натыкался на увесистый встречный по клюву.

Мириам открыла глаза. Прежде черные глазные яблоки натурально налились кровью. Кроваво-красные слезы катились по щекам.