Шаповалов вспомнил свою жену, но усилием воли прогнал ее образ. Он старался, как можно меньше думать о своем браке. Если бы не его производное — сын, он бы постарался навсегда вычеркнуть эти годы супружества из памяти.

Шаповалов решил больше не допытываться о том, как живет сын. Все равно ничего тот ему не скажет.

— Надеюсь, Филипп, тут тебе понравится, — произнес Шаповалов. — Это прекраснейший остров. Увидишь мою яхту, судно замечательное. Мы совершим большой круиз. Ты не против?

— Нет, буду рад.

Хоть чему-то он рад, подумал Шаповалов.

— К тому же тут собралась любопытная кампания. Обещаю, скучно не будет.

— Мне не бывает скучно.

— Никогда? — слегка удивился Шаповалов. — А вот мне кажется, что вся моя жизнь посвящена борьбе со скукой. Коли так, тебе будет легче жить.

— Может быть. Не знаю.

— Конечно, не знаешь, тебе еще рано это знать. И чем позже узнаешь, тем лучше.

— Тебе видней.

— Да, мне видней, — пробормотал Шаповалов. — Я много перевидал на своем веку. И могу с тобой поделиться своим опытом. Поверь, он многого стоит.

— Я верю, но не хочу.

— Тебя не интересует мой опыт? — уколола Шаповалова обида.

— Да, папа, он мне вряд ли пригодится.

— Этого никто не знает наперед.

— Мне так кажется.

— Поверь, все еще десятки раз переменится. Сейчас тебе кажется одно, а через какое-то время все будет выглядеть по другому. Мой тебе совет: ничем и никогда не пренебрегай. То, чего не надо сегодня, понадобится завтра.

— Мне вполне достаточно того, что я имею.

Шаповалов откинулся на спинку кожаного сиденья. Он провел рукой по лбу и смахнул пара капелек пота. Такого напряжения, как во время этой поездки, он испытывал не часто. Хотя попадал в самые разные ситуации. Черт его знает, как с ним разговаривать, как вести себя. Одна надежда на эту деваху. Пообещать ей чего-нибудь еще? Нет, вполне довольно, за то, что она выпросила, будет рыть землю.

Впереди показался белоснежный корпус яхты, и Шаповалов с облегчением вздохнул. Можно немного передохнуть, заняться другими делами. Хотя они тоже совсем не радуют.

— Приехали, Филипп. Видишь, это и есть наша яхта. — Шаповалов сознательно выделил интонацией слово «наша», но Филипп никак не отреагировал на намек отца. Он лишь бросил беглый взгляд на корабль и отвернулся, рассматривая нависающие над морем горы. Зрелище было красивым, но Шаповалов предпочел, чтобы сын рассматривал бы кое-что другое.

18

— Рад сообщить, господа, что мы начинаем нашу работу. Надеюсь, вы прониклись моим замыслом. Теперь попробуем воплотить его в жизнь. Я долго думал, с чего начать. Я не слишком разбираюсь в кино, но я с раннего возраста любил смотреть фильмы. И люблю до сих пор. И мне кажется, что кое-какие представления у меня все же есть. Если они неправильны, то вы не стесняйтесь, поправляйте меня. Я хочу, чтобы в этом вопросе мы с вами были бы на равных. Дмитрий Борисович, вы уяснили, спорьте, опровергайте. Я открыт к дискуссии.

— Это очень замечательно с вашей стороны, — произнес Суздальцев. — Мы непременно воспользуемся такой возможностью, — посмотрел он по очереди на сценаристов.

Шаповалов тоже посмотрел на них. Ромов моментально ответил ему подобострастным взглядом, Шаронов же сидел с безучастным лицом. Его выражение напомнило ему выражение лица сына. К Шаповалову пришла вдруг странная мысль, что между этими людьми есть нечто общее.