Потом, через несколько минут, каждый описывал события по-своему. Наивный Нели с горящим взором доказывал, что Малейн выхватил из-за пояса метатель и тот в руках священника ожил, заклубился по-живому и обратился в легендарный скипетр святого Августина, которым преподобный отец сжег немало тварей Нечистого. Огненный элементал, слуга господа, возник из заговоренного металла и мечом пылающим рассек грудь медведю. Молчаливый Браян ничего не придумывал. Постоял над трупом, поскребся в косматом затылке и лаконично промолвил:

— Большая зверюга…

А умудренный опытом Кивин попросил пистолет и долго его осматривал. Понюхал дуло, от которого разило горелым порохом, уважительно покачал головой и вернул оружие хозяину. И только сам Малейн задумался не на шутку.

Ведь проблема стояла не маленькая. Пусть в борьбе со слугами Нечистого, пускай спасая свою жизнь, но он, Эдвард Малейн, священник-заклинатель второй степени сегодня воспользовался оружием дьявола. Тем самым, против которого и идет сейчас священная война. Он отлично представлял, к чему это приведет — сегодня старинный метатель, завтра — механическое чудище, найденное в заброшенном городе… И вскоре сотни киллменов, запрятавшись в душный металл стальных убежищ, снова начнут войну. В сознание поневоле вползли строки нового апокалипсиса.

… И пришел зверь огненный, и белое холодное пламя объяло города, и рухнуло небо, и погасли звезды, и солнце раскаленным океаном хлынуло на землю. А за огненным зверем вошел белый гость. В белой рясе, с поясом белым, ликом ужасен. И не было глаз у гостя — только холод глядел из пустых глазниц. И не было сердца у незваного хозяина — только белесый туман, имя которому безмолвие. И протянул гость к людям ладонь, и очнулись человеки, и потекли покорной волной под могильную защиту его. И кончилась Смерть, ибо младший брат ее вернулся на землю…

Эдвард подошел к убитому медведю, присел рядом на корточки. Погладил жесткую коричневую шерсть. Живой медведь был похож на шевелящийся кусок скалы, но сейчас, после смерти он гораздо больше напоминал обычного, просто очень большого зверя. Малейн наклонился вплотную, рассматривая рану. Выстрел выгрыз кусок мяса из груди: сахарным изломом глядели в небо обломки ребер, чернел подсохший обрывок артерии. Кожа вокруг раны была изъедена голубыми точками.

— Что будем делать с трупом? — спросил Кивин.

— Сбросим вниз. Нам все равно больше ничего не остается, — ответил Нели, с боязнью поглядывая на поверженного гиганта.

— Тогда о засаде можно забыть. Увидев гниющего медведя, ни один отряд не сунется в ущелье без предварительной разведки, — укоризненно разъяснил Кивин.

— Он и так сюда не сунется. Лемуты не люди, но и не идиоты. А уж старшие слуги Нечистого и подавно, — угрюмо откликнулся Малейн. — Кроме того, через полтора дня медведь начнет вонять. Так что все равно придется скинуть тушу вниз. А после этого оттащить на несколько сот ярдов вперед.

Глава 5

На следующий день появились лемуты. Сидевший на дозоре Браян вскочил, углядев ползущее вдалеке облако. За все время не было ни одного дождя и на дороге было по щиколотку мягкой пушистой пыли. Через полминуты все четверо священников уже были на карнизе. Нели, напевая марш лучников, натягивал тетиву, мрачноватый и невыспавшийся Браян флегматично осмотрел отполированный до зеркального блеска наконечник копья, проверил об колено древко, и так же уверено-медлено отложил оружие. Куда торопиться? Враг еще далеко, а с оружием уже все в порядке. Придет время, и его движения превратятся в скупые, но стремительные и неотразимые удары, а пока можно позволить мышцам отдыхать.