— Не старайся изменить себя, — вдруг сказал Росс. — Будь собой, несмотря на невзгоды. Иногда твое поведение меня раздражает, но должен признать, что в душе я потрясен.

— Ты хочешь сказать, что, хоть я и хрупкая маленькая глупышка, я тебе нравлюсь именно такой? — с надеждой спросила Клэр.

— Я хочу сказать, что ты еще не оперившийся птенец и ты мне такой нравишься. Как странно, что дождь затих именно сейчас. Ты не находишь? — Росс приподнял голову, внимательно вслушиваясь в загадочную тишину, нависшую над джунглями, как плотное покрывало, не пропускающее ни единого звука. — Сейчас мы похожи на Ноя и его жену, запертых в ковчеге и не знающих, что происходит снаружи.

— У нас даже есть пара собак, — со смехом отозвалась Клэр. — Брут вскоре станет отцом маленьких щенят.

— Я это заметил, — сухо сказал Росс.

Они оба рассмеялись и через минуту одновременно перестали. Мимолетная тишина вторглась в их дом из джунглей, и они молчали, боясь погубить это странное чувство — ожидание чуда. Клэр затаила дыхание. Счастье, подумала она, похоже на синюю птицу: вот ты держишь ее в руках, а в следующий миг она уже упорхнула.

Глава 3

Проливной дождь наконец исчерпал свои силы, и над джунглями засияло солнце. Его лучи золотыми иглами пробивали густой туман над лесом и вышедшей из берегов рекой.

Весь дом был окутан туманом — он проникал под дверь, сквозь щели и через приоткрытые окна и оседал капельками влаги на свежевыкрашенных стенах, мебели и одежде. Из-за сырости и духоты тело Клэр при каждом движении моментально покрывалось испариной.

К полудню, когда горячее солнце рассеивало туман и низкое небо тропиков поражало своей сверкающей голубизной, на дом набегали полчища муравьев. Пол казался живым от насекомых, снующих повсюду в поисках съестных запасов. Клэр и прислуга приступали к контратаке, разбрасывая по комнатам куски сухофруктов и старого хлеба. Дождавшись момента, когда муравьи облепят еду со всех сторон, превратившись в единый живой ком, они бросали его в кипящую воду, и жадные до чужой еды насекомые погибали.

Вместе с муравьями стали наведываться острокрылые мухи цеце, а после наступления сумерек их сменяли москиты, мелкие мошки, плодовые мушки, жуки, ночные мотыльки и огромные, жуткие пауки с мохнатыми лапками. Клэр ненавидела пауков и всегда была начеку, готовая столкнуться с одной из этих дьявольских тварей. Пауки обнаруживались в самых неожиданных местах: в кастрюлях, на диване, под абажуром настольной лампы. Но больше всего они облюбовали места, где Клэр предпочитала находиться в эти жаркие дни, — в ее ванной и в спальне.

Увидев паука на кровати, она начинала дико орать, призывая на помощь прислугу. Появлялся один из темнокожих парней и с гоготом и улюлюканьем принимался ловить многоногого чужака. У Клэр возникла мысль, что они специально подбрасывали ненавистных ей членистоногих в дом, чтобы посмеяться над маленькой белокожей хозяйкой. Они считали ее мягкотелой и пугливой — словом, недостойной быть женой их большого босса. И она не могла их винить за это! Она была идиоткой, едва не падающей в обморок, видя, как паук ползет по направлению к ней. А что с ней будет, если из джунглей забредет леопард и попытается на нее напасть?

Росс, казалось, преспокойно жил, не обращая внимания на постоянные смены настроения и нарастающее напряжение Клэр. Почти все, о чем она ему говорила, натыкалось на глухую стену его цинизма. Но она знала, как много сил и энергии отбирала у Росса работа, особенно в нынешних тяжелых условиях. Предстояло еще проделать колоссальную работу, прежде чем плантации станут приносить прибыль. А пока их ждали одни убытки — расходы на ремонт, на закупку нового оборудования и строительного материала.