|
Действительно, в течение некоторого времени Управление по борьбе с наркотиками совместно с коллегами из Питера и Варшавы накрыло два подпольных производства синтетической дури в этих городах, сумев существенно снизить поток “химии” на Москву. Федотов принял поздравления и вплотную занялся своим любимым проектом – разработкой трансконтинентального “героинового” канала из Азии. Информация Бурцева стала для него неприятным сюрпризом. Шведов нахмурился, и его пальцы выбили на столешнице замысловатую дробь. – Что значит “вернулись”, Василий Игнатьевич? Вы проверили состав таблеток? – Да. – Бурцев бросил на стол несколько листов бумаги. – Мы изъяли партию в пятницу, во время рейда, провели экспертизу, и она подтвердила, что эти “колеса” полностью идентичны предыдущим. Тем, которые вызвали прошлую волну. – Руководитель Западного округа чуточку виновато посмотрел на Федотова. – Я получил результаты экспертизы только вчера, так что не мог передать информацию раньше. – Полностью идентичны? – Абсолютно. Эксперты клянутся, что это тот же изготовитель. – Значит, питерскую и польскую лаборатории нам сдали конкуренты? – Генерал посмотрел на Федотова, тот развел руками. – Валерий Михайлович, вы проводили экспертизы вновь поступающих наркотиков после того, как были накрыты фабрики в Питере и Варшаве? Федотов кивнул: – “Колеса” были другими. – Возможно, местные какое-то время гнали товар на экспорт, – высказался Бурцев, – а на наш рынок шла наркота из третьего источника. Теперь они решили, что все улеглось, и вернулись. Кстати, по нашим данным, в городе появился новый синтетический наркотик – “стим”. – Мы знаем о нем. – буркнул Федотов. – А его производителя? – Нет. – Полковник помолчал. – У нас нет даже образцов для анализа. Наркотик совершенно новый. – Совершенно новый “стим” и хорошо забытые таблетки, – протянул Шведов. – Одни и те же люди? – Почему нет? – пожал плечами Бурцев. Федотов сидел как оплеванный. Корнилов, до этого практически не подававший признаков жизни, перегнулся через стол, взял пакетик с таблетками и начал лениво вертеть его в руке, словно пытаясь понять, из-за чего разгорелся сыр-бор. – Если выяснится, что информаторы были правы, – тихо сказал Шведов, – и в Москве действительно работает подпольная фабрика, налогоплательщики с нас шкуру спустят. При достаточно развитой фантазии можно было услышать скрип кресла, закачавшегося под начальником Управления по борьбе с наркотиками. – И все равно мне трудно поверить, что кто-то решился создать производство у нас под носом, – проворчал Федотов. Его резоны в принципе были понятны: подразделение считалось самым жестким из всех аналогичных структур страны. И самым умелым. Операции, подобные разгрому питерской и варшавской фабрик, были обыденными: спецы Федотова славились своим умением проследить цепочку любой длины и никогда не ограничивались только арестами распространителей. Создание подпольной фабрики в Москве полковник мог расценить только как личное оскорбление. – Если кто-то пошел на создание производства, – продолжил свою мысль начальник Управления по борьбе с наркотиками, – то он наверняка заручился поддержкой одной из местных группировок. Теперь все посмотрели на Корнилова. Андрей бросил пакет с таблетками на стол, снова откинулся на спинку стула и согласился: – Наверняка. – И что? – буркнул Федотов. – Попробую навести справки, но, думаю, что мне будет трудно отыскать следы. – Майор покопался в кармане, вытащил зажигалку, вспомнил, что курить нельзя, и раздраженно крутанул колесико. |
