— Обыщите его, — ответил судья. Меня обыскали и ничего не нашли.

— Довольны ли вы теперь, сударь? — спросил я.

— Совсем нет. Пускай они сходят назад и посмотрят — все ли у них кружева, потому что очень легко спрятать куда-нибудь такую малую вещь, как кружево. А вы, мистер Ньюланд, между тем останьтесь здесь.

Люди ушли, а я написал записку майору Карбонелю, прося его прийти на выручку. Майор пришел вместе с купцом, проверявшим кружева, и я рассказал ему, что случилось. Купец говорил, что у него двух штук не доставало.

— Если и так, то все-таки он их не брал, — ответил майор. — Странно, сэр, что поступают так с порядочными людьми. Я уже раз приходил его выручать и сказал вам, что ручаюсь за него своей честью.

— Все это прекрасно, сэр, но позвольте мне спросить мистера Ньюланда, что заставило его бежать за дамой?

— Ее серьги, — ответил я.

— Серьги?.. В первый раз, когда вы были приведены сюда, вы говорили, что вас привлек нос, а теперь — уши. Ну а что вас заставило бежать из лавки?

— Мне надобно было узнать о серьгах.

— Я не могу понять, как вы можете допустить эти вздорные оправдания. Мне надо вас арестовать для дальнейшего исследования, и вас также, — сказал судья майору Карбонелю, — потому что если он вор, то вы — соучастник.

— Милостивый государь, — ответил майор, — вы, конечно, хорошо рассуждаете о благородных людях, когда случай заносит их в ваше общество. Но, с вашего позволения, я сию минуту пошлю еще за другим участником.

Майор написал записку лорду Виндермиру, которую послал с Тимофеем.

Между тем майор, приняв важный вид, смеялся над судьей, который наконец обещал его сейчас же отправить в тюрьму.

— Вы будете сожалеть, — ответил майор, видя, что лорд Виндермир входит.

— Клянусь, сэр, что вы будете раскаиваться! — вскричал судья, рассердившись.

— Положите за фальшивую божбу пять шиллингов пени, которую вы собираете с других, — сказал майор… — Но вот мой другой участник — лорд Виндермир.

— Карбонель, — сказал лорд, — это что значит?

— Ничего, милорд. Нашего приятеля Ньюланда взяли за воровство, потому что ему захотелось бежать за каретой хорошенькой дамы; меня судья обличил в том, что я с ним заодно. Я бы простил ему его подозрения относительно Ньюланда, но принять и меня за участника в этом поступке есть совершенное отсутствие рассудка. Может быть, он и вас отправит в тюрьму, потому что не знает, имеет ли на это право.

— Могу вас уверить, сэр, что это мой сосед майор Карбонель, а молодой человек — мистер Ньюланд. Я поручусь за обоих на какую угодно сумму.

Судья удивился и не знал, что делать. Прежде, нежели он мог ответить; из лавки пришел человек и объявил, что кружева все нашлись. Лорд Виндермир отвел меня в сторону и спросил, как случилось это происшествие. Я рассказал ему все подробно, и он, вспомнив рассказ мой о Флите, говорил, что оправдывает мой поступок, как сделанный с целью узнать, кто была эта дама.

Судья извинялся за подозрение и, в оправдание свое, растолковал лорду Виндермиру бывшее перед этим со мной приключение и с низкими поклонами проводил нас до дверей, беспрестанно извиняясь в своей ошибке.

— Мистер Ньюланд, — сказал лорд Виндермир, — я надеюсь, что это вас научит не бегать в другой раз за носами и серьгами; между тем я и сам буду посматривать, не увижу ли эти серьги… Прощайте, майор.

Лорд пожал нам обоим руки и сказал мне, что хотел бы видеть меня у себя почаще.

— Черт возьми, да о каких серьгах говорил милорд? — сказал майор.