– Он фанат телешоу по продаже всякой фигни? – Тео усмехнулся. – Слушай, может, ты приступишь к еде? Я отлучусь? Нам принесли салаты, они, конечно, остыть не могут, но некуда будет ставить следующие блюда, – он разорвал наши руки, и я почувствовала острую потребность в тепле его ладони. – Я скоро.

Он ушел, и стало пусто. Я оглянулась по сторонам, ресторан набит людьми. Заняты все столики до единого. Откуда у людей столько денег? Без Тео я почувствовала себя неуютно в обществе зажиточных горожан. Ладно, я могу заняться едой и заесть свои переживания. Я в жизни не видела таких салатов, но когда я посмотрела на тарелку Тео, то увидела их – оливки. Три штуки были смешаны с салатом. А ведь тогда в баре он попросил не класть в мартини оливку, потому что у него аллергия. Я взяла на себя смелость и поменяла наши салаты. Я еще немного стеснялась выражать свою заботу так открыто, как это делал он. Тео не сводил с меня взгляда, пока я говорила, поэтому подмены не заметит и вдобавок не умрет от приступа аллергии. У этого ресторана стоило отобрать одну звезду Мишлен. Когда вернулся Тео, я уже почти доела свой салат. Я лишь окинула его взглядом, когда он появился, и могла поклясться: его кто-то взбесил. А около стола он уже сиял своей дежурной улыбкой. К нам подошел официант и долил вина. Ура!

– Прости, ходил разговаривать насчет брони и оплаты, – он взял вилку и нож и начал кромсать «мои» помидоры. – Так, ты остановилась на кабельном.

– Нет, мы остановились на твоей очередной несмешной шутке, – я одарила его наигранно надменным взглядом. – Мой отец фанат хоккея. В школе играл, и довольно неплохо. Он брал меня на игры, потому что оставить было не с кем. Так я и полюбила хоккей. Поэтому, если ты думал, что на игре я появилась из-за тебя, увы, нет. В отличие от Брит я пришла не ради хоккеистов, а ради хоккея.

– Возможно, в этом и кроется главный вопрос, почему я приметил тебя, – он широко улыбнулся и прекратил крошить салат, начиная есть.

Мало кто знал про мою непростую историю с папой. Брит да Лесли. Тео прав, мы не очень социально развиты. И плевать, зато с нами «те самые». Я испытывала чувство гордости за себя, что смогла открыться Тео. Выложить не часть информации, а все по теме. Я доверила ему одну из своих тайн, ту, что однажды чуть не уничтожила меня. Вечер с каждой минутой все больше наполнялся волшебством. Я словно смотрела на саму себя со стороны. Разве мне могло так крупно «не повезти» упасть на лед и встретить Тео? Мало ли девчонок падало к его ногам? Несколько дней терроризирований с просьбой сходить на свидание, и посмотрите-ка, где я? Смотрю, как он с детским остервенением рубит свой стейк, потом помогает мне разделать мясо.

Джи…

Разве я могла когда-то подумать, что кто-то будет звать меня так и не иначе. Я желала, чтобы вечер не кончался никогда, я желала, чтобы мы сию минуту встали и пошли назад в квартиру Тео. Я металась от одного захлестывающего меня желания к другому. И так или иначе в них фигурировал он, Тео. Без него это уже не имело смысла. Ни этот вечер, ни ночь… Я ощущала себя прекрасной черной бабочкой, которая с превеликим удовольствием влипла в янтарь, который навсегда увековечит мой лучший день в жизни.

Я улыбнулась. Он не видел эту улыбку. Зато уверена, чувствовал всем сердцем. Мы и не заметили, как провели в ресторане три часа, пока экран моего телефона не засветился, оповещая о новом сообщении.

– Отец напоминает о себе, – я с легкой тревогой посмотрела на Тео. – Как-то рано… Ты не против? Я думаю, у него закончилась еда или опять с телевизором проблема. Не знаю… Тео, а может…

– Я тебя понял, Джи, – он решил остановить мою истерику в зародыше, тем более папа написал, что все хорошо.