Изменить размер шрифта - +
Но он также мог и приказать привести ее вниз, в его кабинет, для беседы. Последнее,

как я понимал, было ему крайне противно. Или же, наконец, он мог сказать мне, чтобы я вывел ее из дома. Правда, я не собирался выполнять это

приказание немедленно.
     В любом случае он должен был все это проделать самостоятельно. Я вовсе не хотел давать ему зацепку еще и потому, что, когда он начинал

читать, мне даже не приходило в голову нарушать этот процесс.
     Посидев молча минут пять и поглядев на него, я поднялся со стула и направился к двери. Но вдруг за своей спиной услышал его голос:
     - Ты не собираешься выходить из дома?
     Я повернулся и вежливо сказал:
     - А почему бы и нет?
     - И это все из-за женщины, которую ты протащил сюда просто контрабандным путем! Но ведь мы же условились, что после обеда ты от нее

избавишься.
     Это было совершенно неприкрытой ложью, поскольку подобного приказания я от него не получал, и он сам прекрасно знал об этом. Но я видел,

что он явно приготовился к нападению и сделал первый выпад, так что теперь была моя очередь. Судьба нашей гостьи, вероятно, была бы решена очень

быстро и бесповоротно, если бы нас вдруг не прервали. Неожиданно раздался звонок в дверь. С того места, где я стоял, до прихожей было только два

шага, и я их решительно сделал. После наступления темноты я никогда не открываю дверь на звонок, прежде чем не включу свет над входом и не

посмотрю сквозь прозрачное с одной стороны стекло.
     На этот раз было вполне достаточно одного взгляда, чтобы определить, что человек, стоявший за дверью, был примерно вдвое старше меня. Он

был высок и костляв, с квадратным, выступающим вперед подбородком, в темно-серой, плотно сидящей на его голове шляпе, с портфелем под мышкой.
     Я открыл дверь и спросил посетителя, как у него обстоят дела со здоровьем и что ему, собственно, здесь нужно.
     Он, не задумываясь, ответил, что зовут его Перри Холмер и он срочно хочет видеть Ниро Вулфа.
     Обычно, когда Вулф находился у себя в кабинете и являлся какой-нибудь незнакомец, я оставлял его подождать у двери, пока не схожу за

соответствующими инструкциями. Но на этот раз, получив возможность направить течение мыслей Вулфа в другое русло, а также предотвратить

выдворение нашей гостьи до наступления ночи, я пригласил этого человека войти, повесил его шляпу на вешалку и проводил в кабинет к Вулфу.
     Сначала я подумал, что Вулф собирается подняться со своего кресла и выйти из комнаты, не сказав ни слова. Я наблюдал подобное не раз.

Причем это проделывалось с таким видом, будто бы в комнате никого и не было. Я прекрасно видел, что именно такое желание промелькнуло в глазах

патрона. Однако оно, видимо, было все же недостаточно сильным, и он остался сидеть в своем кресле, только с возмущением переводя свой взгляд с

посетителя на меня.
     - Мне необходимо вам объяснить, - начал Холмер, - почему я сразу же, и в такое время, обратился к вам. Ну, во-первых, я кое-что знаю о

ваших потрясающих успехах и отличной репутации, но, кроме того, мне известно мнение о вас Дика Вильямса, вернее, Ричарда А. Вильямсона, торговца

хлопком. Он сказал мне, что однажды вы сотворили для него чудо. - Холмер некоторое время вежливо помолчал, предоставив Вулфу возможность

согласиться с этим лестным для него утверждением.
     Вулф так и сделал, наклонив свою огромную голову на целую восьмую дюйма.
Быстрый переход